Аристотель. Идеи и интерпретации

Теории снов продолжали распространяться не только на протяжении XII в.[627], но и в XIII-м. Для этого времени уже характерен синтез различных учений в одной работе. Пример имеется у Пасхалия в Книге тайного сокровища, написанной на латинском языке в Константинополе в 1135 г. Пасхалий соединяет в своей работе Макробиеву теорию и часть Онейрокритики Артемидора с «новой наукой» из Философии мира Гильома из Конша. Он расширяет определения Макробия (цитируя их) по каждому виду снов, используя физиологические объяснения, характерные для глосс XII века. Например, он так говорит о причинах ночных кошмаров. Причины кошмаров — в «страстях тела», таких как болезнь и неуравновешенный характер; «инкубы», в действительности, представляют собой кровь, скопившуюся у сердца или давящую на части мозга[628]. Более того, в XIII в. знакомство с психологическими работами Аристотеля[629]продолжает стимулировать появление трактатов, в которых сновидение объясняется действием различных душевных сил.

Среди многих примеров[630], одним из наиболее ярких, на наш взгляд, является изложение о том, откуда приходят сны, из трактата О духе и душе (De spiritu et anima XXV), приписываемого пс. — Августину. В этом сочинении автор использует терминологию и классификацию Макробия, которую знает через посредников и интерпретирует согласно «новой науки»[631]. Он полагает, что «существует пять видов того, что видится спящим, а именно, „прорицание“, „провидение“, „сновидение“, „наваждение“ и „phantasma“. „Прорицание“ — когда во сне родитель или же кто-то из святых и великих людей, или жрец, или даже Бог открыто возвещает о том, что произойдёт или не произойдёт, о том, что следует сделать или чего необходимо избежать. „Провидение“ — когда то, что некто видит, затем случается наяву таким же, каким являлось спящему. „Сновидение“ это то, что сокрыто в символах и без толкования не может быть понято. „Наваждение“ это то, что беспокоило бодрствующего, а теперь является и спящему: это [может быть] забота о пище или о питье, или какие-либо дела, или занятия, или недомогание. Следовательно, снятся те дела, которыми кто-либо занимался, и теперь в снах являются подобия обычных занятий, которые отпечатались в уме. Кроме того, различные сновидения достигают неограниченного многообразия. Сны же всячески изменяются по характеру и [по типу] влаги. Одни видят сангвинические [от крови] сны, другие — холерические [от желчи], третьи — флегматические [от слизи], четвертые — меланхолические [от черной желчи]. Некоторые видят красные и разноцветные сны, а кто-то — черные и белые. „Фантасма“ — наступает тогда, когда некто начинает засыпать, но ощущает себя ещё бодрствующим; ему кажется, что он видит устремляющиеся к нему и блуждающие повсюду образы, неясные и различные, приятные или тревожащие. К этому же роду относится и эпиалт, который, как полагает распространённое убеждение, овладевает спящими, а они, придавленные его весом, ощущают тяжесть. Что это, как не некое парообразование, поднимающееся от желудка или от сердца к мозгу и подавляющее его душевную силу?».

Рассмотренные онейрокритические теории Гильома из Конша и пс. — Августина сочетают в себе различные психологические и физиологические представления, восходящие к греческому знанию. С одной стороны, в них просматривается влияние платонических и неоплатонических учений, усвоенных напрямую через латинскую позднеантичную интеллектуальную традицию (в частности, через Макробия). С другой стороны, в них содержатся выраженные элементы аристотелевских естественнонаучных концепций, как очевидно, воспринятых через арабский мир. При этом у арабов аристотелизм претерпел свое влияние платонизма и неоплатонизма.

Таким образом, в текстах Гильома и пс. — Августина представлен синтез платонизма, неоплатонизма и аристотелизма, вошедших в христианскую религию и культуру. Создавая свои онейрокритические концепции, эти авторы встроили аристотелевскую компоненту в уже известные им платонические теории о снах и сновидениях. Возможно, именно это дало импульс поздним энциклопедистам (XVII в.) использовать в большей степени материалы Аристотеля[632], Галена (а также Авиценны), что отвечало требованиям эпохи Нового времени.

Библиография

Оригинальные тексты, кроме указанных ниже, см. в электронных базах данных:

BTL — Bibliotheca Teubneriana Latina. 2002.

PHI 5 — Packard Humanities Institute (version 5). 1991.

PL — Patrologia Latina. 1993–1995.

TLG — Tesaurus Linguae Graecae. 1999.

Amat, J. 1985 Songes et visions. L’au-delà dans la littérature latine tardive. Paris: Etudes Augustiniennes.

Collin-Rosset, S., ed. 1963 Le Liber thesauri occulti de PaschalisRomanus, in: Archives d’Histoire Doctrinale et Littéraire du Moyen Age 30.