Аритмия

— Времени сколько? — хватаю парня за руку и устремляю встревоженный взгляд на циферблат.

Двенадцатый час. Мне конец.

— Даш… С тобой все нормально? — Камиль приседает напротив и внимательно всматривается в мое лицо.

— Нормально. Только голова болит, — потираю переносицу.

Снова предлагает мне бутылку, и на этот раз я решаю глотнуть воды. Так кричала весь вечер из места своего заточения, что в горле пересохло просто ужасно.

Закручиваю крышку. Жадно вдыхаю прохладный воздух и пододвигаю к себе кроссовки. Они с меня попадали, когда я боролась с Беркутовым.

Обуваюсь, смущенно поправляю узел на полотенце. Встаю с лавки и, минуя коридор, плетусь в сторону раздевалки для девочек.

Мой спаситель идет следом, но предусмотрительно останавливается за дверью.

— Как ты здесь оказался? — спрашиваю, первым делом проверяя свой телефон.

Сел, конечно. Заряда оставалось совсем мало, уже тогда, когда я уходила в душ…

— Вернулся, как только узнал, что ты еще в школе.

— И как же ты об этом узнал? Уж не от Абрамова, ли? — хмыкаю, перекладывая свои вещи.

— От него, — слышу я в ответ.

Ну надо же! Любопытно… совесть проснулась или случайно обмолвился?

Заглядываю в шкаф. Не могу кое-что найти.

Что за ерунда…

— Ты прости, Дарин, — извиняется Юнусов. — Я пришел бы раньше, но Роман уверил меня в том, что ты дома.

— Замечательно! Выходит, Беркутов с ним заодно? — приходится надеть блузку на голое тело. — Это он так мстит мне за то, что я не хочу с ним встречаться?

Застегиваю пуговицы до самой шеи и приподнимаю в беспорядке высохшие волосы. Присаживаюсь, бросаю взгляд на дверь и закидываю ногу на ногу.

— Нет. Рома сказал, что ты прислала ему сообщение.

В этот момент я напрягаюсь и перестаю возиться с колготками.

Сообщение?

Зачем он врет? Или…

Каков подлец!

Осознание того, что Ян вот так хладнокровно и жестоко все продумал, вызывает волну острого разочарования.

Порывистыми движениями натягиваю капрон, быстро ныряю в юбку и бросаю полотенце в шкаф.

— Я все. Можешь войти.

Камиль осторожно выглядывает из-за двери.

— Дай, пожалуйста, свой телефон. Мне нужно позвонить родителям.

— Конечно. Сейчас…

Подходит ко мне и достает из кармана смартфон.

— Держи.

— Как нам выйти из школы? — спрашиваю, по памяти набирая номер матери.

— Через окно.

— А камеры?

— Та, что установлена на углу заднего двора, не пашет. Остальные работают, но будем надеяться, что нас не заметят.

Почесываю нос. Назойливый запах хлорки до сих пор живет в моих ноздрях.

— Алло, — в трубке раздается взволнованный голос родительницы.

— Мам.

— Дарина! — восклицает она. — О Господи! Где ты?

— Все нормально, я скоро приеду.

— Зачем ты выключила свой телефон? Мы ведь с отцом места себе не находим! — отчитывает меня она, срываясь в слезы. — Уже собрались идти в полицию. Дарина, что же ты такое вытворяешь!

— Дай сюда телефон!

А это уже папа. И, судя по всему, он страшно зол.

— Немедленно приезжай домой!

Не кричит нет, но так только хуже… Потому что та интонация, с которой он произносит эти слова, не предвещает ничего хорошего.

— Со мной все в порядке, я скоро буду, — обещаю я, совсем сникнув.

В трубке раздаются короткие гудки, и я, тяжко вздыхая, возвращаю Камилю айфон.

Что говорить дома? И как оправдываться…

— Влетит?

Скорее утверждение, чем вопрос.

— Разумеется, — стаскиваю с вешалки куртку.

Не надо было забирать ее заранее, глядишь, гардеробщица начала бы выяснять чья. Она у нас женщина громкая. Докопалась бы до истины. Каждый уголок бы тщательно проверила и непременно нашла того, кто остался в школе…

— Ты готова идти?

Понуро киваю. Я страшно не люблю огорчать родителей, и сейчас мне невероятно стыдно за то, что я в очередной раз делаю это.

Камиль проходит к стене, подпрыгивает и толкает большую фрамугу, выходящую на улицу.

Наблюдаю за тем, как он ловко подтягивается и выбирается в окно.

Застегнув куртку, тоже залезаю на лавку.

— Давай, держись, — подает мне ладонь.

Цепляюсь пальцами левой руки за край стены и выталкиваю корпус наверх, немного помогая ему.

— Почти… Еще немного… Не дави на стекло. Отлично. Есть.

Не без труда вытаскивает меня из огромной форточки и тут же прикрывает ее. Полагаю, проделывая это далеко не впервые.

— Нормально все?

— Будешь задавать этот вопрос каждые пять минут, и я тебя тресну, — угрожаю, поднимаясь с асфальта.

— Нам направо. К той детской площадке.

К Винни-Пуху и компании. Какая ирония!

— Подсажу тебя, там уступ есть и дерево. Осторожно перелезешь.

— А ты?

— И я.

— Надеюсь, там нет колючей проволоки?

Прямо побег из Шоушенка, ей Богу.

— Нет, проволоки точно нет, — смеется Камиль. — Ну что, погнали? Только капюшон накинь на всякий случай.

Делаю так, как он говорит. Поворачиваюсь, и пару секунд мы пялимся друг на друга.

— Идиотизм чистой воды, — шепчу я.