Аритмия

С Ларисой подружки они со школы, Лариса и девчонкой была бесшабашной, и девицей безбашенной. Парни у неё как в калейдоскопе менялись, за три года дважды умудрилась замуж сбегать. А потом – бац! – и влюбилась, в доктора одного, лет на десять её старше. Столько и так о нём рассказывала ей, что даже ревновать Ларису начала. На тот день рождения не пошла бы – настроения не было и чувствовала себя плоховато, но узнала, что придёт Лариса со своим доктором, захотелось поглядеть на него поближе. И заявиться вдруг решила эдакой Душечкой из «В джазе только девушки». Поспособствовал тому попавшийся на глаза белый парик. Душечки, правда, из неё не получилось, желудок разболелся, не до того стало. Пробыла там недолго и ушла бы раньше, если бы не Ларисин доктор. И не в том лишь дело, что понравился он ей, хотя понравился и очень. Случилось необъяснимое. Поверила вдруг ему. Верней, не ему, а в него. Возникло вдруг ощущение, что рядом с ним преобразится её жизнь, чуть ли не провидением ей послан. Всё расспрашивала о нём Ларису, каждой мелочью интересовалась. И когда пришлось ложиться в ту, где работал он, больницу, вновь сочла это не случайностью. Когда же оказалось, что ещё и угодила к нему в палату, вообще уверилась, что если суждено ей переломить незадавшуюся судьбу, то лишь рядом с ним. И так же отчётливо поняла, что всё это рушится, пропадает, узнав, о переводе в другую лечебницу. А доктор этот уговаривал её расстаться с ним, даже после того, как пришла к нему просить, чтобы не отдавал её. Тоже знак ей, чтобы не ждала, не надеялась, ничего не сбудется. Затем уже всё остальное, он знает…

– А почему ты такой заявилась в больницу, тоже во что-то играла? – спросил, чтобы сказать что-нибудь, не отмалчиваться.

– А. это… – усмехнулась. – Не знаю, нашло на меня. Эдакая роковая женщина-вамп, всех сразить, всех взбудоражить. Тебя изумить. Наваждение какое-то, ты не поймёшь. Только не спрашивай, где я эти дни была, – опередила его следующий вопрос.

– Потом расскажешь?

– Нет. Может быть совсем потом-потом. Если будет у меня это потом-потом.

– Будет, я тебе обещаю.

– Но в одном признаюсь. Я ведь всё время думала о тебе. И все твои обещания, что болезнь моя – не приговор, нисколько не разуверили меня. Но вот зациклилась на том, что обречена, если ты от меня откажешься. И тогда уж точно ни меня никогда не будет, ни дочки моей. А ещё – что люблю тебя, и зачем мне жить или не жить, если не нужна тебе. Вдруг проснулась среди ночи, быстро собралась и помчалась на вокзал. Знала зачем. Сяду на скамейку возле твоего дома и стану ждать тебя. Если не позовёшь, так и буду сидеть пока… Пока не знаю что…

В Минеральных Водах оказался я по служебной надобности. Он приехал туда с Надей по рекомендации наблюдавшего её гинеколога. Завершался седьмой месяц Надиной беременности, ни её, ни ребёнка состояние каких-либо опасений для такого вояжа не вызывали. И вдруг, в последний уже день, отъезда, начались у неё схватки, повезло, что не случилось это в дороге. Обошлось. Родила мальчишку, здоровенького, слава Богу, теперь ждал он, когда её выпишут…

Красавица

Даша Рабинович – моя единственная подруга. Мы с ней знакомы пропасть лет, в школе за одной партой сидели. С тех пор много прошло через мою жизнь людей, мужского пола и женского, дружила, любила, без некоторых уже и жизни своей не представляла себе. Двор, школа, университет, работа, отдых, сюда же случайные знакомства, да мало ли всего. Но как-то так получилось, что теперь, когда маячит передо мной рубежный для женщины тридцатник, друзей у меня, кроме Дашки, по большому счёту не осталось. Нет, я не страдаю от недостатка общения, скорее, наоборот, тягощусь подчас необходимостью общаться с людьми, которые не нужны мне и не интересны. Приятели, знакомые не перевелись, друзей, кроме Дашки, нет.

Комплекс неполноценности мне не ведом. Это естественно, если женщина хороша собой, а я ведь не просто хороша, я красива. Даже очень красива. И всегда была красивой. Была самой красивой девочкой в детском саду и на утренниках изображала всяких там снегурочек и принцесс. Была самой красивой девочкой в школе, и мальчики осаждали меня с первого класса. Была самой красивой девушкой в университете с подобающим отношением ко мне преподавателей и студенческой братии. А ещё я престижная женщина. То бишь такая женщина, появиться с которой «на людях» льстит мужскому самолюбию. Ибо очевидно, что мужчина должен обладать несомненными достоинствами, дабы заслужить право на общество красивой женщины. Или, что одно и то же, обскакать на этом выпендрёжном поприще ушлых конкурентов. Не говоря уже о том, что, кто бы спорил, и поласкать красивую женщину наверняка приятней, чем рядовую гражданку.

Я не только красива, но и умна. Из хорошей, интеллигентской семьи, достаточно по нашим меркам образована, начитана. Со вкусом у меня тоже всё в порядке – и одеться, и подать себя умею. И вредных привычек у меня нет. К спиртному я равнодушна, разве что покурю иногда с Дашкой.