Аризонская западня

Но Ник Бонелли скучал по действию. Ему недоставало возбуждения, которое он испытывал в добрые старые дни, гоняя грузовики с контрабандным пивом вместе с Тони Морелло и другими парнями. Большинство из них давно уже завершили, тем или иным образом, свой жизненный путь. А Ник все еще был жив, и ему требовалась хорошая разрядка.

И не только желание тряхнуть старшой гнало его в Финикс, чтобы лично возглавить командование. Имелись и другие, более глубокие мотивы. Слишком многое было поставлено на карту там, на севере, чтобы капо мог позволить себе сидеть в сторонке и с унылыми вздохами наблюдать, как все рушится только из-за того, что какой-то солдафон изволил обосраться.

Да, черт возьми, у него были глубокие личные мотивы.

Годами, да что там — десятилетиями — Бонелли с нескрываемой ревностью и завистью наблюдал, как Мо Кауфман и Айк Руби прибирают крукам все рычаги управления в Финиксе, в то время как он, Ник Бонелли, брат по крови, вынужден был пропадать на задворках и довольствоваться пресной жвачкой. Калифорнийские боссы Джулиан Диджордже и Бен Лукаси завязали тесные связи с Кауфманом и богатели за счет Бонелли посредством односторонних сделок, связанных с наркотиками. Бонелли от всего этого доставались лишь пустые заверения в дружбе и преданности. По крайней мере Бонелли именно так и считал, забывая, что каждый килограмм мексиканского коричневого порошка существенно увеличивал его текущий счет. Даже сам Оджи Маринелло с пиететом относился к клике Кауфмана в Финиксе, тогда как на этом месте должен был сидеть, конечно же, Бонелли. Это было его право, как брата по крови.

Разумеется, Ник в течение многих лет пытался устранить эту несправедливость, сначала мирными средствами, потом силой. Он открыл шикарное ночное заведение в самом центре деловой части Финикса, надеясь таким образом устроить плацдарм, вбить клин, с помощью которого можно будет открыть город для полномасштабного вторжения. Результат вышел унизительный. По приказу Кауфмана отряды местной полиции патрулировали у дверей заведения, проверяя возраст клиентов и производя показательные задержания за появление в нетрезвом состоянии в общественном месте. Ник понял намек и свернул дело.

Затем он попробовал физическое устранение. Последовательно две команды «торпед» отправились на север — навестить Кауфмана и Руби. Обе исчезли без следа. Зато поползли слухи о полуночных захоронениях в пустыне. Джонни Скализе, племянник Ника, вызвался добровольно выполнить работу и поспешил в Финикс. Он не исчез без следа. Отряд бойскаутов наткнулся на его обнаженное и кастрированное тело, распятое с помощью колючей проволоки на гигантском придорожном кактусе.

На какое-то время дело застопорилось, пока Пол Бонелли не явился к отцу с сообщением, что он не только знает, как убрать Кауфмана, но и знает человека, способного это сделать. После чего события понеслись галопом. Ник Бонелли накачивал Хиншоу деньгами, предоставив ему рекрутировать людей, и готовился к мощному удару по Финиксу, который свалит, наконец, Мо Кауфмана с украденного у него трона.

Пол и Хиншоу убедили Бонелли, будто Кауфман принесет им больше пользы не мертвый, а живой. Поначалу Ник яростно отвергал столь еретическую идею, в корне противоречившую его прирожденному чувству мести, вендетты. Но в результате все же признал мудрость совета — и впрямь, живой Мо Кауфман мог прекрасно послужить в качестве послушной марионетки. Мо уже успел наладить разветвленную систему связей — вот пусть он и дальше сохраняет видимость власти, зная в глубине души, у кого в руках настоящая власть. Убить-то Кауфмана можно, но ведь это — одноразовое удовольствие, так сказать. Куда большее наслаждение ткнуть его носом в дерьмо, отобрать у него империю и оставить в живых, обрекши на постоянные страдания от потери того утраченного, чего ему никогда уже не вернуть.

Да, хорошая идея. И, главное, прибыльная. Коммиссионе поневоле признает силу и тактический гений человека, ухитрившегося провести столь мастерскую операцию. И Ник Бонелли наконец добьется уважения со стороны этих старых дураков, которые, расшаркиваясь перед Кауфманом, его, Бонелли, едва замечали.

План казался безукоризненным. Люди Хиншоу, отменно обученные, готовы были вцепиться Кауфману в глотку и поставить его на колени. Все должно пройти гладко, как по нотам.

И тут на горизонте замаячил Болан...

По правде, Бонелли давно ожидал визита этого ублюдка. Однажды ему уже показалось, что время пришло, — когда Болан вдруг задержался в Аризоне, чтобы разобраться с Сиро Лавангетти и Музыкантом Джонни, но скоро выяснилось: это лишь краткая остановка Мака на пути в Майами. Болан тогда даже сыграл на руку Бонелли, ибо смерть Сиро в Майами обрубила щупальца семьи старого Диджордже, протянувшиеся на территорию Бонелли. Но Ник всегда сознавал, что Болан когда-нибудь вернется... должен вернуться.