Аркада. Эпизод первый. kamataYan

Девушка хотела уйти, но не решалась, а не обращать внимания на развеселившихся парней становилось все труднее, и тогда Орк уселся за ее столик, выдержал коротенькую паузу на тот случай, если девушка потребует объяснений — к счастью, ей хватило ума промолчать, — после чего медленно, как будто только что понял, что рядом кто-то есть, повернул голову к соседям. Трое. Их всегда не меньше трех — только в стае молодняк чувствует себя уверенно, — и оставался один вопрос: уличные отморозки или воспитанные болтуны из благополучных семей? Как выяснилось через секунду, воспитанные болтуны — при виде Орка парни замолчали и отвели взгляды. Таковы правила: если женщина под защитой, она — табу. Можно, конечно, попытаться силой убрать защитника, но так поступают лишь уличные отморозки. А конкретно с этим защитником — небритым, недружелюбным, но мускулистым, загорелые лапы которого густо покрывали татуировки, — вряд ли согласились бы связаться и отморозки.

Парни расплатились и покинули кафе. Орк жестом подозвал официанта, а отпустив его, наконец-то посмотрел на девушку:

— Зачем вы здесь одна?

— Простите? — удивилась незнакомка, легким касанием делая стекла smartverre прозрачными.

— Лучше снимите их, — попросил Орк. — Мне нравятся ваши глаза.

Она смутилась, но взяла себя в руки. Подумав, подчинилась — убрала smartverre в футляр, но тут же попыталась перейти в наступление:

— Почему вы задали тот вопрос?

— Нет подруги, нет друга, брата или отца… — перечислил Орк, глядя в зеленые глаза незнакомки. — Вы здесь совсем одна, и я не понимаю — зачем?

— Зашла выпить чашечку кофе.

— И немного поскучать?

— Я люблю смотреть на реку.

— Живете неподалеку?

— Закончила Сорбонну и еще не переехала. — Она нежно прикоснулась пальцами к книге. — Не могу оставить любимый район.

И улыбнулась медлительной Сене. Сена блеснула в ответ.

— Но почему вы одна?

— Раньше мы ходили сюда компанией, но после выпуска все разлетелись. Мой друг в Марселе, и мы… мы больше не друзья… — Она вновь прикоснулась к книге. — Вы правы, я должна была понять разницу между студенческой компанией и одиночеством, но до сих пор подобных инцидентов не случалось.

— Вам везло.

— Возможно.

Они помолчали.

Девушка смотрела на Сену, Орк — на шпиль старого собора. Могло показаться, что все закончилось, но они понимали, что встреча едва началась.

— Я тоже надеялась на их воспитание, — тихо сказала девушка, показав, что правильно истолковала случившееся.

— И поэтому молчали?

— Они должны были остановиться.

— Видимо, вы им сильно понравились.

— А вам?

— Безусловно, — ответил Орк, глядя девушке в глаза. И он не считал нужным это скрывать. Нет, он считал нужным об этом заявить.

Она улыбнулась и поправила выбивающиеся из-под берета волосы, изо всех сил стараясь скрыть растерянность. Он смотрел на нее не отрываясь. Пауза затянулась, и первой сдалась девушка:

— Обычно мужчины теряются, услышав прямой вопрос.

— Все?

— Все.

— Значит, вы ни разу не задавали прямого вопроса мужчине, — спокойно произнес Орк. — Мне повезло оказаться первым.

— Да, вы не растерялись.

— Вы прекрасно знаете, что удивительно красивы.

— И едва не поплатилась за это.

Она думала, ему будет приятно поговорить о героизме, но он, как выяснилось, не собирался обсуждать сбежавших при его появлении парней.

— Я обратил внимание на книгу. Интересная?

— Я составила ее сама, — улыбнулась девушка. — Это сборник поэтов, признающихся в любви к Парижу. Или просто: написавших о Париже. Поэты разные, непохожие друг на друга, но их страсть очевидна, а найденные слова — прекрасны. Моему городу нравится слушать оды в свою честь.

— А вам нравится читать откровения.

— Конечно.

— Прочтите что-нибудь, — попросил Орк.

— Вам все равно кого?

— На ваш вкус.

— Вам интересно, что мне нравится?

— Хочу узнать вас ближе.

— Что может быть ближе имени?

— Меня зовут Бенджамин.

— Вы не такой, каким хотите казаться.

— Что вы имеете в виду? — Но очень короткая пауза показала, что Орку интересен вопрос.

— Вы грубы сознательно, не по воспитанию, — ответила девушка. — Вы знаете разницу между тем, кто вы и кем хотите казаться. Разница вам не нравится.

Он выпил кофе — одним глотком, и запил холодной водой. Чуть склонил голову, показав, что восхищен услышанным, но продолжил разговор в прежнем ключе:

— Поэзия делает вас проницательной?

— Поэзия позволяет заглянуть в душу. — Она решилась: — Меня зовут Беатрис.

Орк с неимоверной нежностью пожал тонкую руку девушки.

— Мне очень приятно.

— Все еще хотите слушать стихи?

— Безусловно.

Беатрис взяла книгу, мягко провела пальцами по обложке, очевидно раздумывая, что выбрать, улыбнулась, раскрыла книгу и негромко прочитала:

Дома до звезд, а небо ниже,
Земля в чаду ему близка.
В большом и радостном Париже
Все та же тайная тоска.

Шумны вечерние бульвары,
Последний луч зари угас.
Везде, везде всё пары, пары,
Дрожанье губ и дерзость глаз…[9]