Аркада

— Не смущайтесь, — благодушно произнес Каплан. — А главное, ничего не опасайтесь, поскольку на этом вопросе все спотыкаются.

— Даже вы?

Морган рассмеялся.

— У вас высочайшее самообладание.

— Это от страха. — А2 вновь густо покраснел.

— Знаю, — кивнул Каплан. — Люди реагируют по-разному: одни цепенеют, другие начинают сражаться. Вы относитесь ко второму типу.

— Это хорошо или плохо?

— Это не имеет отношения к теме нашей встречи. — Морган удобнее устроился в кресле. — Давайте поговорим о счастье.

— В общих чертах?

— Сначала — да, — согласился Каплан. И чуть добавил в голос жесткого напора: — Общество, как вы правильно заметили, доктор Аккерман, меняется. Но общество — это в первую очередь люди, и общество создано для людей, а не наоборот… Вы следите за моей мыслью?

— Со всем возможным тщанием.

— Выдающиеся мыслители начала XXI века предвидели развитие человеческой цивилизации, внимательно изучали тенденции, которые тогда лишь зарождались, вычислили гуманистический вектор и сделали вывод, что главной задачей новейшего общества станет достижение счастья. Тысячи лет человек работал не разгибая спины, умирал от болезней, которые в те времена не умели лечить, погибал в войнах, развязанных колонизаторами и религиозными фанатиками, и мечтал о счастье. Сначала эти мечты были приземленными: кусок хлеба каждый день, крыша над головой, возможность прожить долгую жизнь и умереть на руках правнуков с улыбкой на устах. Подобные мечты сейчас выглядят мелкими, ведь человечество совершило грандиозный шаг вперед, но тогда казались недостижимыми. Сейчас мы справляемся с любыми болезнями, у нас нет голодных и почти отсутствуют войны. Современное общество способно предложить законопослушным гражданам высочайший уровень комфорта и благосостояния. Наша цивилизация далеко ушла от варварства, но возникает важнейший вопрос: что теперь счастье?

— Для некоторых это по-прежнему кусок хлеба, — внезапно обронил А2.

— Вы меня не слышали? — грубовато поинтересовался Морган.

— Просто предположил, — вновь смутился Аккерман.

Доктор жестко посмотрел на Алекса, затем, успокоившись, продолжил:

— Вы знаете, почему приглашены на встречу?

— Я надеялся, что по ошибке, — признался А2 и принялся нервно теребить манжет сорочки.

— Нет, не по ошибке, — покачал головой Каплан. — У нас много дел, доктор Аккерман, и мы не имеем права тратить время на ненужные знакомства. Мы не ошибаемся.

— То есть вы решили, что я несчастлив?

— Именно.

Разговор вступил в самую опасную для А2 стадию: сейчас Морган изложит суть претензий, на которые придется реагировать правильно. Предельно правильно, потому что в противном случае из института можно и не выйти…

— У вас есть дети? — неожиданно спросил Каплан.

— Нет.

— Почему?

— Я еще слишком молод.

— Сколько вам?

— Тридцать шесть.

— Фактически юноша.

— Да, — робко улыбнулся А2. — Нужно пожить для себя.

— У вас есть постоянный партнер?

— Нет.

— Почему?

— По той же причине.

— Хотите погулять? — с недоверием осведомился Морган.

— Да.

Однако Аккерман при всем старании не походил на записного ловеласа и даже бодрым голосом не смог развеять недоверие врача. Но Каплан решил пока не давить слишком сильно.

— Что же занимает ваше время?

— Стараюсь радоваться жизни.

— Получается?

— Мне казалось, что у меня все хорошо: любимая работа, еда и крыша над головой, при необходимости — секс.

— Многим из нас кажется то, чего нет в действительности, — улыбнулся Каплан. — Именно в этом заключается смысл слова «кажется». И если вы предполагаете, что у вас все хорошо, это вовсе не означает, что вы действительно счастливы.

— Вы в это верите? — удивился Алекс.

— К сожалению, многие люди лишь демонстрируют funny, опасаясь выглядеть подозрительно, а в действительности сгибаются под грузом неразрешимых психологических проблем, — с грустью ответил Морган. — Наш институт помогает каждому обратившемуся обрести настоящее, а не показушное счастье. Наша благородная цель — гармоничное общество. Вы хотите жить в гармоничном обществе равных возможностей, доктор Аккерман?

— Безусловно, — выдавил из себя А2.

— Отрадно слышать.

— В чем меня обвиняют?

Вновь возникла пауза, и вновь — некрасивая, настороженная, способная взорваться яростным криком. Морган Каплан молчал так, что делалось страшно, и чтобы не задрожать, А2 заставил себя сосредоточиться на smartverre доктора. Элегантном, прозрачном, маленьком, в тончайшей золотой оправе, каким-то чудом вобравшей в себя необходимую электронику. Умные очки Моргана демонстрировали приверженность высокому стилю и безупречный вкус, ими можно было любоваться часами, но Алекс вдруг подумал, что пропитанные нановолокном стекла искажают взгляд доктора в нечеловеческий, в неживой…

Впрочем, все люди смотрели из smartverre совсем не так, как без него.

Но где теперь встретишь человека без очков?

— Почему вы решили, что вас обвиняют? — тихо осведомился Каплан.

— В противном случае мне здесь делать нечего.

Стильные стекла стильных smartverre небрежно блеснули.

— Нам поступила информация, что вы несколько раз назвали себя «она»: один раз в переписке и трижды — в устном разговоре.