Аркадий Гильбух

О противостоянии «корифея» Васи Киселева и молодого механика в мостопоезде и так были наслышаны, но после вердикта Глушкова все притихли - ждали, на чью сторону встанет руководство, чья возьмет в конце концов. Начальник вызвал Гильбуха на разговор с глазу на глаз и предложил, мол, ну заплати им по четыре с полтиной. Гильбух стоял на своем: «Еще чего, кем я тогда буду? Останется по 3 рубля, а Киселев пусть подумает. Наверняка он у меня работать не будет». На том разговор окончился. Начальство «корифея» не поддержало. Через месяц он уволился, на его месте появился новый бригадир, с которым общий язык был найден. И бригаду как подменили: уже без дела не сидела и «халявы» не ждала. Кстати, а Мише Баркову механик однажды закрыл наряд аж по 15 руб. Бригада тогда совершила, без преувеличения, трудовой подвиг: в крайне сжатые сроки смонтировав пожарный трубопровод. Работа эта была связана с риском - трубопровод монтировали на еще недостроенном мосту Когда, казалось бы, все

тревоги позади, выяснилось, что трубопровод протекает. Как ни бились - течи не исчезают. Наконец, Гильбуха осенило:

- Миша, а что ты делаешь, когда новое ведро течет?

- Заливаю водой, ночь постоит - и все. Тут коррозия на пользу.

Этот же рецепт применили и на трубопроводе. Подавали воду, тревожно ждали результата, бригадир даже ночью проверял течи... И ведь получился реальный результат!

Гильбух, вспоминая Сибирь, и работу, которую ему «придумывала» «реальная жизнь», признается, что сегодня он многое повторить не хотел бы. К примеру, однажды ему пришлось залезть в горячую топку паровоза. ...Дело в том, что отопление стройгородка велось с помощью... паровоза, который вырабатывал пар. И однажды потребовалось отремонтировать котел, который зашлаковался из-за не очень качественной воды. Дело немудреное, если ремонт проводить в депо. А тут в депо не угонишь - зима, морозы под 50°, без тепла все объекты можно заморозить. Значит, надо было на месте искать иной, хотя бы временный вариант, чтобы котел продержался до начала апреля. Нашли и вариант: необходимо сделать чеканку так называемых связей. А это означает - надо лезть в котел, где температура под 120°. Рабочие побоялись. А руководителю бояться нельзя. Так что огонь по возможности притушили, давление сбили до минимума, сверху угль набросали, на него матрац. Гильбух обрядился в валенки, ватник, рукавицы и с полчаса находился в недрах котла, прочеканивая связи. Связи продержались недели две и... опять потекли. Гильбух вновь пришел к кочегарам с твердым намерением повторить «операцию».

«Нет, начальник, теперь мы сами...»

Словом, экстрима хватало. Чего стоит ситуация в Бийске, когда собирали из универсальных конструкций портальный кран. Высота его 24 метра, один только пролет - 100 метров. Когда уже смонтированный кран тащили на рабочее место, не рассчитали: одна «нога» ушла метров на 7 дальше. И вся махина - вдребезги. К счастью, люди не пострадали. Гильбух отделался выговором и... появлением на висках первой седины.

Мост через Бию: поставлена задача вместо двух лет возвести за год, вернее, за один зимний сезон (такие мосты монтировали, когда вода в реке замерзает). Гильбух предложил для ускорения работ проложить железную дорогу к строительству. Были и другие толковые предложения специалистов разного профиля - это и позволило выполнить задачу, но! Последний пролет монтировали уже весной, паводок не в фигуральном, а в прямом смысле наступал на пятки, и все- таки люди успели.

Его сибирская эпопея увенчалась медалью «За освоение целинных земель» (ему было 25 лет) и... прощанием с профессией строителя мостов, с которой сросся за эти 7 лет! Прощание оказалось непростым. Ведь к этому времени он хоть и был в тресте

самым молодым главным механиком (вдобавок, первым на этом посту с дипломом инженера), но ведь и самым лучшим, судя по результатам. В мостопоезде ему стало

«тесно», особенно когда в начальниках появился человек, в профессиональном отношении недалекий, с таким работа уже была в тягость, выполнять его бездарные распоряжения - невмоготу. Да и перспектива карьерного роста не вырисовывалась. Дело не в деньгах. Он не скрывал ни тогда, ни сейчас: «Не люблю, когда мною командуют. Я понимаю, что какой-то вышестоящий руководитель обязательно бу- дет, но... пусть он меня не трогает. Работы я не боюсь, ответственности тоже. Если же меня «зажимают», отнимают у работы удовлетворение -нет, это не по мне».