Аркадий Кутилов – Наследие

Стоит лишь вслушаться, вчитаться в эти прекрасные строчки, как совершенно поразительным образом оказываешься под очарованием и самих стихов – даже не прочитанных, утерянных, быть может, уже безвозвратно...

В начале шестидесятых годов Аркадий проходит армейскую службу в городе Смоленске, где активно включается в жизнь местного литературного объединения, участвует в семинаре молодых литераторов, получает высокую оценку своего творчества от таких поэтов, как Александр Твардовский и Николай Рыленков.

Кутилов необыкновенно популярен в литературных и читательских кругах города (в стране были времена необычайного всплеска интереса к поэзии), его стихи охотно печатают областные и армейские газеты, он даже становится автором текста гимна Смоленска. Кто знает, как могла бы сложиться дальнейшая творческая судьба совсем еще молодого стихотворца, к которому был неравнодушен сам Твардовский?.. Однако вскоре происходит событие, наложившее отпечаток и на судьбу, и на всю оставшуюся жизнь поэта. Аркадий и еще пятеро солдат устраивают в расположении части выпивку. Пьют антифриз, в результате чего в живых остается лишь один Кутилов, которого демобилизуют из армии в тяжелом депрессивном состоянии.

Аркадий возвращается в родную деревню совсем другим человеком, не узнаваемым даже близкими, до конца своих дней затаив в глубине души вину – за то, что остался в живых. В сохранившихся автобиографических набросках он пишет об этом периоде скупо, не вдаваясь в особые подробности: "На третьем году службы со мной приключился интоксикационный психоз и я был комиссован. В подавленном состоянии, потеряв интерес ко всему, я жил в деревне, считая, что жизнь прошла мимо. Самое яркое событие того времени – это момент, когда я впервые серьезно оценил водку. Работал корреспондентом районной газеты, неумеренно пил, распутничал и даже не пытался исправить положение".

Есть сведения, что А.Твардовский пытался разыскать внезапно исчезнувшего из поля зрения Кутилова, но в воинской части, где служил Аркадий, выдали информацию о его... смерти. Уже в конце 80-х годов известный критик Владимир Лакшин вспоминал, что автор "Василия Теркина" как-то рассказывал ему об "удивительно талантливом солдатике, насмерть отравившемся антифризом"...

Тяжелейшая душевная депрессия продолжалась около года, затем, по словам старшего брата, Аркадий с головой уходит в творчество, пишет невероятно много, пугая родных уже тем, что сутками не отрывается от бумаги.

В 1965 году стихи Аркадия Кутилова впервые появляются на страницах омской газеты "Молодой сибиряк". Поначалу это была все та же пейзажная лирика, но уже очень скоро в творчестве поэта зазвучала еще одна струна – стихи о любви. И вновь, как и в "таежной лирике", читатель услышал уникальный кутиловский голос, который невозможно было ни спутать, ни сравнить – ни с чьим:

Боготворю их, солнечных и милых,
люблю сиянье знойное зрачков...
Они бескрылы, но имеют силы
нас окрылять, бескрылых мужиков!

Принято считать, что у каждого большого поэта есть своя главная тема, которую ему удается раскрыть наиболее глубоко и полно, и точно так же – глубоко и полно – раскрыться в ней самому. У Кутилова и здесь – все иначе, все по-своему. Трудно назвать тему, где Кутилов уступил бы Кутилову. Его любовная лирика, отнюдь не затмевая прежних стихов, все же ошеломила читателя – богатством эмоций, неожиданностью поэтических приемов, пронзительностью интонаций, абсолютно своим, новым, кутиловским взглядом на древнюю, как мир, тему. Стихотворения этого цикла поражают не столько разнообразием тональностей, сколько способностью автора предельно точно и мастерски передать любую из них – от нежных и чистых строф о едва пробуждающемся чувстве до грубоватых, нервных, задыхающихся строк, в которых уже угадывается будущий бунтарский голос поэта:

Я люблю! через горы и годы!..
Я люблю! сквозь любые погоды!..
Я люблю! сквозь погосты-кресты,
сквозь туманы-дороги-мосты!..

Сквозь цветы восковые у морга,
сквозь судьбу, что к молитвам глуха!..
Я люблю! ослепленно и гордо!
От любви перекошена морда,
от любви перехвачено горло,
от любви не хватает дыха...

О нем заговорили, заспорили. Ему прочили блестящее литературное будущее. Его стихи, многократно переписанные, начинают ходить по рукам едва ли не по всей Сибири...