Аркан-V. Исход

— Дом — это люди, — тихо проговорил он.

А «Путь герцога» продолжал звучать в сердце оптиматских земель, и, кажется, кое-кто из толпы прекрасно знал слова!

— О дева, Господу молись,

Жена — люби и жди.

Вдова — чти память и гордись!

Мы с герцогом в пути!

* * *

V ЗНАМЕНА

Марш ортодоксов по Кесарии совершенно точно запомнился и столичным жителям, и аскеронцам. Если единоверцы из Ремесленной стороны встречали дружину Аркана откровенно радостно, а нелюди из Гетто — очень сдержанно, то в оптиматских и популярских кварталах хмурых воинов в шапелях и кожаных доспехах провожали плевки под ноги и злобные взгляды. На большее горожане не решались — наверное, сыграли роль слухи о свирепости западных ортодоксов. Ну и таблички на груди разбойников, развешанных вдоль дорог в герцогстве Краузе.

Провинциалы с побережья Последнего моря в свою очередь удивлялись громадности Кесарии, ее размаху, великанским мостам между островами, многолюдству, разнообразию архитектуры и грязи, царящей повсюду. Рем слышал негромкие разговоры воинов, которые едва сдерживались, чтобы не заматывать лица шарфами и поругивались на окружающее свинство.

Благородная сторона, конечно, была куда как более ухоженной. Герольды уже донесли весть о прибытии Аркана, и все обитатели элитного района высыпали на балконы и к окнам, вышли на мраморные ступени… Определенно — аскеронцы стали событием! Буревестник держал марку: спина прямая, рука со знаменем — на отлете, сдержанные кивок и взмахи руки оптиматским и популярским сеньорам…

Антуан дю Массакр тоже был здесь. Красивый, высокий, с наполовину седой шевелюрой черных как смоль волос, он стоял на крыльце гостиницы — ему, как не имеющему статуса принцепс электор отдельная усадьба не полагалась. Антуан вдруг бесшабашно улыбнулся, и приветствовал своего врага имперским салютом — кулак вверх! Аркан оглянулся: его бойцы скалились, разглядывая старых врагов — рыцарство Запада в цветах дю Массакра. Но, черт возьми, после рожи Штадлера и кесарийской «грызни бульдогов под ковром» (так выразился Арис?), даже смазливая рожа молодого дю Массакра показалась Рему вполне приятным зрелищем.

— Виват, Антуан! — выкрикнул он, а потом увидел злые ухмылки своих вассалов.

— Виват!!! — выкрикнули они, отдавая дань уважения сильному и достойному противнику.

— А-ха-ха-ха! — дю Массакр легко, свободно расхохотался и поднял над головой сомкнутые ладони, как будто передавая рукопожатие Буревестнику.

И это было правильно.

Многие из имперских принцев, князей и герцогов держали в Кесарии свои личные постоянные резиденции — и, соответственно, расположились в них. Однако, ортодоксы и популяры такой привилегией не обладали — на это имелись свои исторически обусловленные причины и предпосылки, и потому — их расположили в зданиях, находившихся во владении Императорского Двора. Отсюда возник и казус с размещением, потому и пришлось вмешиваться в этот вопрос Гонзаку — то есть, Диоклетиану Гонорию Фрагонару, который рядом со своим владетельным родственником теперь стоял на украшенном лепниной и статуями фоморов балконе старинного особняка и щурил глаза, провожая колонну аскеронцев оценивающим взглядом.

Алые стяги Фрагонаров, белые — Корнелиев, небесно-голубые — Аквила, зеленые — Бергандалей… Теперь к ним добавился еще и черный штандарт Арканов. Великие Семьи имперских ортодоксов прибыли в Кесарию. Все, кто остался на плаву, кто сохранил баннеретское достоинство, богатство, земли, влияние и репутацию. Потомки офицеров Первого Ковчега…

Фрагонары по преданиям вели род от человека, отвечавшего за боевой дух в войсках и поиск крамолы — и не даром многие и многие представители этого славного семейства, в том числе и приснопамятный Диоклетиан Гонзак, он же — Гонорий Фрагонар, стяжали себе славу непревзойденных мастеров интриг, тайного сыска и контрразведки.

Корнелии возводили свою родословную к Первой. Женщина, врачеватель, командир плавучего госпиталя — именно она был инициатором составления Устава Надлежащего, а также — помогала святому Ежи, записывала под его диктовку Слово Сына Человеческого. Белый цвет — цвет медицины и чистоты, несли на знамени нынешние Корнелии — младшая ветвь давно угасшей императорской династии.

Аквила — безумно смелые и воинственные, хранители голоса Юга, потомственные представители Императора и наместники тамошней буйной вольницы. Крылатая пехота была в их предках — что бы это ни значило. Как пехота может быть крылатой, летать по небу, минуя боевые порядки неприятеля и громя его тылы? Какие диковинные приспособления использовали для этого прежние и какую сумасшедшую храбрость демонстрировали их воины? Голубые береты и девиз «Никто, кроме нас!» Аквила пронесли сквозь века и тысячелетия.