Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3

№ 394. Камское побоище. Единственный вариант, в котором рассказ о первой битве с татарами не приобрел доминирующего значения. Однако его генетическая связь с популярной в этих краях развернутой редакцией былины о татарском нашествии очевидна — сказитель просто опустил некоторые эпизоды. Само имя вражеского предводителя — «Калин», редко встречающееся в мезенских былинах, косвенно свидетельствует о контаминации двух сюжетов. Видимо, индивидуальным нововведением Бешенкина является вытеснение других богатырей Ильей Муромцем (он, а не Добрыня, собирает богатырскую дружину; во второй части прослеживается только судьба Ильи, об участи его соратников ничего не сообщается). Некоторые мотивы не имеют аналогий в других мезенских записях, свободных от книжного влияния (Илья оповещает богатырей о нашествии татар, разбрасывая по дорогам «ёрлоки да скорописчаты»; после второй битвы он «окаменел на добром коне»).

№ 395. Василий Окулович и Соломан. По содержанию и стилю вариант близок к №№ 365, 372. Есть в нем и оригинальные мотивы и формулы, лишь изредка встречающиеся в архангельско-беломорских записях или вообще не имеющие в них аналогий. Соломан живет «за морем Турецким в Ерусолими»; на поиски похищенной жены он отправляется не на кораблях, а «сухопутою»; для похода набирает «силу охвочую». Уникален диалог Соломана с бывшей женой о том, котрый из двух мужей «теперь да лучше кажется». На редкость выразительно описывается беспомощное состояние споенной Торокашкой Соломаниды. Архаичное слово «попрыщо» осмысляется сказителем как элемент особого «богатырского» языка: не доходя до Золотой Орды Соломан оставляет свое войско «как по-нашому, по-руському, ровно за семь вёрст, а по-ихному, по-богарьскому, за семь попрыщов».

№ 396. Выезд и бой Сокольника с Ильей Муромцем. В тексте преобладают стандартные элементы местной редакции сюжета, его начало близко к № 364. Некоторые детали необычны: Сокольника обнаруживает Алеша, а не Илья; после неудачного покушения на него Илья на коне догоняет и убивает сына. Интересное развитие получил один из типовых мотивов — Илья увидел свой именной перстень в тот момент, когда Сокольник перехватил занесенный над ним нож (ср. № 417).

№ 397. Старина о льдине и бое женщин и небылица. Обычная для Мезени контаминация «Старины о льдине» с небылицей дополнена обращением к хозяину дома с просьбой разрешить «старину де сказать да стародавную». Редкая формула «Кабы синёму морю да на утишину, // Кабы добрыим людям да на послышаньё» идентична былинной концовке, зафиксированной в разных регионах — от Заонежья до Северного Урала (Гильф., №№ 6, 40 и др.; Григ., № 285; Онч., № 20 и др.; КД, № 3).

№ 398. Василий Васильевич [Дунай]. Начало былины, с трудом припомненное исполнителем. Добрыню-посредника и Дуная-свата заменил Василий Васильевич, а место традиционного «царства Ляховинского» заняла «Золотая Орда».

№ 399. [Оборона Пскова от Стефана Батория]. Редкая историческая песня об осаде Пскова польским королем Стефаном Баторием. Многие общеэпические формулы (особенно в начале текста и в финальной сцене) позаимствованы из былин. По мнению Б. Н. Путилова, сказитель мог усвоить песню из книги. Об этом свидетельствуют некоторые оригинальные детали, упоминание «коня бахмута», замена воеводы Карамышева Шуйским.

№ 400. Илья Муромец освобождает девицу из татарского плена [Козарин]. Текст представляет собой центральный эпизод «Козарина», прикрепившийся к имени Ильи Муромца. О судьбе третьего татарина, обещавшего девушке свободу, ничего не сказано, но по логике вещей богатырь должен его помиловать (ср. №№ 357, 405). Начальные стихи зависимы от баллады «Молодец и казна монастырская» (татары делят «казну Микольскую»).