Археология русской смерти. Этнография похоронного дела в современной России

Степень участия посредников в жизнедеятельности морга и статус этого участия могут варьироваться: от физического присутствия до собственности на зал прощаний или фактического управления всем моргом. Одна из похоронных фирм в изучаемом мной регионе оформила сотрудников морга к себе в штат по договору, взяла помещение морга в аренду (иногда это делается и без аренды), а теперь почти легально за деньги принимает тела на сохранение, подготавливает их к выдаче, сдает в аренду зал прощаний.

Государственный морг сдается в коммерческую аренду, причем снимать его могут сами врачи и санитары морга, которые оформили ИП. Вопросы о ценах на предлагаемые в морге услуги и об их количестве часто решаются с ними почти без пояснений, поэтому стоимость услуг по подготовке к похоронам может варьироваться, скажем, от 5 до 30 тысяч рублей.

Симбиотические практики, в рамках которых государство позволяет частному сектору восполнять пробелы в собственной работе, на кладбище — ключевом элементе похоронной инфраструктуры — также вполне эффективны. Речь может идти о сети посредников, сложившейся вокруг муниципального кладбища, о «смотрителе», который аффилирован с главой поселения, или о ритуальной фирме, которая взяла на себя хлопоты по содержанию кладбища в обмен на покровительство и невмешательство со стороны местных властей. Все указанные посредники, «смотрители», агенты готовы предоставить не только место для захоронения, но и все необходимые услуги: выкапывание могилы, установку ограды и креста, могильной плиты или памятника.

Новой России в наследство достались тысячи неучтенных кладбищ, меньшая их часть была переведена в кадастр и официально оформлена, большая — нет. Что значит «оформить официально»? Это значит, что земля, в соответствии со своим статусом, предоставляется только под захоронения. У кладбища должна быть карта, план развития, участки должны соответствовать ГОСТу — для дорожек между могилами и для самих могил устанавливается определенный размер. На содержание кладбища выделяются деньги из бюджета, создается специализированная служба, места на кладбище распределяются только согласно плану.

На практике соблюдение такого порядка повлечет за собой ряд серьезных проблем для местных администраций. Во-первых, это необходимость создания специализированных служб, а также поиск и выделение средств на содержание кладбища. Во-вторых, это потеря или существенное сокращение дополнительных доходов за счет нелегальной продажи мест под захоронения.

Отсутствие кладбища в кадастре, то есть по факту отсутствие у него официального статуса, тоже становится причиной инфраструктурных и бюрократических осложнений. Так, к кладбищу нельзя даже построить дорогу и организовать подъезд. Из-за отсутствия плана кладбища и хаотичных захоронений гроб не всегда можно пронести до могилы. В большинстве случаев это увеличивает цену похорон — похоронные агенты берут деньги за осложненный проезд и за пронос тела до могилы.

Нелегальное кладбище является источником самых разнообразных неформальных практик. По сути, сам его нелегальный статус превращает любые манипуляции с ним в неформальные/ теневые практики. Прежде всего речь идет о выделении мест для захоронений. Подобные практики не раз описывались исследователями, поэтому я не буду останавливаться на их описании[48].

Контроль за кладбищем как инфраструктурным объектом осуществляется по схожему с моргом сценарию. Как правило, «владельцы» кладбища — это местные органы исполнительной власти. В зависимости от заинтересованности администрации в управлении этим процессом, «смотрителями кладбища» могут быть разные люди — например, представитель муниципальной службы. Как инфраструктурная точка кладбище тоже странно работающий объект. С одной стороны, большинство кладбищ просто находятся на нелегальном положении и по факту никому не принадлежат. Это стихийные, бесхозные объекты, которые местные власти используют для выполнения одной из своих функций — выдачи мест под захоронения, что также является способом получения теневого дохода.

Подобные инфраструктурные объекты никто не развивает — для официального бюрократического аппарата они невидимы, для частного бизнеса не являются собственностью и субъектом потенциального вложения средств. С другой стороны, легальный статус кладбища не приводит к изменению его качественного состояния — отсутствуют органы контроля и нормативные требования. Периодические прокурорские проверки заканчиваются только штрафами. По словам одного из информантов, нежелание легализовать кладбища мотивируется лишь уклонением от потенциальных проблем: «Нет в кадастре — и хорошо, ну а заставят включить, то ничего, и так можно будет. Сложнее, но в целом терпимо».