Архимаг

Движение на краю его зрения привлекло внимание Киммуриэля, и он заметил большого зверя с кожистыми крыльями, двигавшегося к ним. Он знал, что это был могущественный бейлор Эррту. Существо прошло достаточно близко к Киммуриэлю и некоторое время нюхало воздух, прежде чем плюхнуться вниз на гриб, выглядевший как трон. Раньше псионик не замечал этого сооружения — Эррту притащил его с собой?

— Быть может, Громф призовет бейлора? — спросил Киммуриэль мать, все еще не сводя взгляда с Эррту.

— Думай шире, — ответила Кь'орл. — Быть может, Громф будет только думать, что зовет кого-то равного Эррту, но его магия призовет куда большую силу, силу, лежащую за пределами его контроля.

— Вас, что ли? — сухо спросил псионик.

Кь'орл и Эррту дружно рассмеялись в ответ.

— Ты не можешь вернуться на первичный материальный план, — сказал Киммуриэль Эррту.

Бейлор зарычал, но кивнул. Эррту был побежден на первичном плане, и потому проклят, обречен на век изгнания.

— Он проклят Бэнрами, — сказала Кь'орл. — Тиаго Бэнром.

— Который теперь известен, как Тиаго До'Урден. Если он еще вообще жив, — заметил Киммуриэль.

— Тогда у меня будет еще больше причин ненавидеть его, — прорычал Эррту. Демон уставился на Киммуриэля, фокусируя свои мысли на псионике, который был поражен потоком демонической ненависти, исходящей от создания.

— Что ты знаешь о Фаэрзресс? — спросила его мать.

— То, что рассказывают каждому дроу Мензоберранзана в Академии, — ответил Киммуриэль.

Фаэрзресс был регионом Подземья, пронизанным магической энергией — каждый камень этого места светился от магической силы, сочетающей в себе обе стороны — мощь Плетения и экстрапланарную силу низших планов. Благодаря эманациям Фаэрцисс дроу получили свои врожденные магические способности, а также свою устойчивость к магии. Благодаря проникающему свечению Фаэрзресс кузнецы темных эльфов создавали свои волшебные доспехи и оружие. Так же, как солнце согревало своим теплом поверхностный мир, даря жизненные силы его обитателям, Фаэрзресс поддерживала тьму в Подземье.

— Я дам тебе заклинание, — заявила Кь'орл, закрывая глаза. — Открой свое сознание.

Киммуриэль тоже закрыл глаза и сосредоточился на то, чтобы принимать — и запоминать — псионический зов Кь'орл. Он не знал всех слов, так как аркан был напевным, а не использовавшим традиционную силу их семьи.

— Передай это Громфу на ваших уроках, — приказала ему мать. — Понемногу, шаг за шагом. Дай ему найти силы, чтобы сразиться со своей сестрой, разрушить её планы, так мы отплатим Дому Бэнр.

Киммуриэль открыл глаза, пристально глядя на Кь'орл.

— Будет ли тебе больно видеть, как падет Дом Бэнр, а Мензоберранзан снова будет ввергнут в хаос? — спросила мать. — Не получит ли Бреган Д'Эрт выгоды от подобных… событий?

— И не найдешь ли ты глубокого удовлетворения от сладкой мести?

— Ты ожидаешь, что я опровергну это? — спросила Кь'орл.

— Нет.

— И почему бы тебе не разделить торжество своей матери?

Киммуриэль не ответил.

— Так мы договорились? — поинтересовалась Кь'орл.

— Когда Метил снова призовет меня в комнаты Громфа чтобы продолжить нашу работу, я предложу ему идею того, как он может противостоять матроне матери. Также, я покажу ему более мощные ворота в Абисс.

— У него будет сияние Фаэрцисс вместе с силой этого заклинания и, ох, его удивление порадует тебя, мой благородный сын.

Вопреки себе, Киммуриэль ухмыльнулся. Он кивнул и с почтением поклонился могущественному Эррту, а потом снова изогнул время и пространство, возвращаясь назад, на Фаэрун, в Лускан, в таверну, именуемую Одноглазый Джакс.

* * *

— Что случилось? — спросила Матрона Мать Зирит, когда Тсэбрек вошел в её частные покои — без стука и предупреждения. Она бросила взгляд в лицо своего самого могущественного союзника, понимая, что тот не выказал бы неуважения без должной на то причины.

— Тсэбрек? — резко бросила она, когда он подошел ближе и ошеломленно упал на стул рядом с ней.

— Я осмотрел Серебряные Пустоши, — заговорил он разбитым монотонным голосом. — Я пошел узнать, смогу ли установить, где пали наши воины, это могло бы облегчить призыв тел, конечно, если бы мы знали… — его голос затих.

— Что ты узнал? — спросила Матрона Мать Зирит, сползая вниз и становясь на колени перед сидящим магом. Одну руку она положила ему на ногу, а другой взяла мужчину за подбородок, заставляя его смотреть ей в глаза.

— Оно пропало, — выдавил он.

Лицо Матроны Зирит перекосило от непонимания, когда она попыталась расшифровать слова мага.

— Оно? Что пропало?

— Двеомер.

— Двеомер? — эхом повторила она. Но осознание вдруг пронзило её, заставляя глаза женщины расшириться.

— Дар Госпожи Ллос, переданный через мою смертную оболочку, — подтвердил Тсэбрек. — Затемнение, Матрона, оно пропало.

— Пропало? Небеса над Серебряными Пустошами чистые?

— Солнце ярко сияет в вышине, — ответил подавленный маг.

— Как такое может быть?