Архипелаг Святого Петра

По воскресным утрам сходились хлысты на своей посудине, кружились, ополоумев, и князья, и купцы, запускали свои хлыстовские волчки, от их круженья гасли люстры и свечи, погружался хлыстовский корабль во тьму на всех парусах. Тут пророчествовали хлыстовские христы, томились хлыстовские богородицы, но ни один призрак ижорки не пришел поглядеть на их пляски; ибо ингерманландские ведьмы обожествляли дерева да рощи, а не себя; да и плясали ижорки лучше — на что им было смотреть?»

Позже, много позже, в середине девяностых, когда мое материальное положение и семейные обстоятельства вконец загоняли меня в угол, я впадал во мрак, аутизировался, становился молчальником, забывал всё, все языки, известные мне, не имели смысла, напоминали разве что о Вавилонской башне, с чтения и письма переходил я на решение кроссвордов — не ведаю зачем. Помнится, однажды на лотке купил я чуть ли не на последние деньги «Справочник любителей кроссвордов» и читал сие жалкое чтиво, суррогат настоящих справочников и словарей, без раздражения, без растравления души, без уколов самолюбия, безо всяких чувств вообще. Даже и в таком справочнике попадались мне мелкие осколки языкового великолепия, радостей и открытий былых. Так, вяло листая страницы, дошел я до названий, которые и начал читать вслух, как стихи, поймав себя на том, что впервые за долгие недели слабо улыбаюсь: каяк, ялик, гичка, каноэ, умиак, пирога, шлюпка, гондола, клинкер, шаланда, байдарка, оморочка, плоскодонка, барк, бриг, шлюп, яхта, авизо, баржа, ботик, катер, люгер, ушкуй, шхуна, баркас, галеон, галера, джонка, карбас, клипер, корвет, куттер, линкор, лихтер, понтон, ролкер, сампан, скутер, танкер, фелюга, вельбот, глиссер, крейсер, ледокол, корабль, монитор, пароход, траулер, швербот, атомоход, дредноут, краболов, плашкоут, сухогруз, теплоход, тральщик, тримаран, авианосец, канонерка, катамаран, миноносец, самоходка, баркентина, бригантина, броненосец, лихтеровоз, супертанкер, вертолетоносец. И приписывал — не без гордости, идиот этакий: учан, шнека, шнява, шебека, скампавея, унжанка, тихвинка, верейка.

И прикинул: что же тогда у нас плавало возле Лиговки? а напротив Летнего сада? Скопческая скампавея? Хлыстовский крейсер? Или скопческий супертанкер с хлыстовским ушкуем? Нужное подчеркнуть.

Кстати, возникали у меня подозрения по части египетского масонства. Не ассоциировалось оно у меня с ложей, с театральной ложей (о Бригонций, чья тихая тень... и т. д.), но тоже — ведь я истинный островитянин, с твоей легкой руки, возлюбленная моя! — со скорлупкою, пересекающей воды здешних каналов и рек. Масонская трирема? Тяжелая шаланда вольных каменщиков? Надели хлыщи плащи, взяли шпаги, компасы припасли. Выглянь, радость, из окошка дома на набережной в наводнение, посмотри, как ошиваюсь я, ряженый подмастерье, под стенами твоей ингерманландской Малапаги в масонской оморочке; глянь, да и крикни: «Табань! Табань!»

Как-то взял я лодку, будучи в смятении душевном, да и поплыл по Неве, борясь с течением.

Встретился мне челн рыбаря.

Почти мною забытый, вычеркнутый из памяти.

Вблизи челн был утл, сер, стар. Рыбарь был в черном одеянии, стремившемся стать серым, древняя ткань, бесформенное нечто с капюшоном. Он поднял лицо. Никакого выражения. Лицо смуглое, с мелкими морщинками, микропластика ветра, времени, солнца; черты существа неопределенного возраста; обозначены скулы; светлые прозрачные чистой воды глаза.

Мы смотрели друг на друга. Казалось, течение Невы застыло, время встало, пауза представлялась бесконечной. Симон? Петр? Призрак ли предо мною? или житель рыболовецкого поселка либо колхоза в погоне за планом? Рыбарь наклонился, взял со дна или из древней, как и его лодка, посудины (ведерко? миса? бадейка?) связку рыбы (рыба нанизана за губу на подковообразно согнутую проволоку, напоминающую одну из букв греческого алфавита, сцепленную наподобие шейного украшения рабыни, двумя крючками, образованными самой проволокой, змея, кусающая свой хвост) и бросил мне в лодку. После чего, одарив, сделал знак: уходи, уплывай, прочь, пора, прощай, не мешай ловитве. Я покинул его и долго еще видел согбенную фигурку немотствующего метафизического ловца.