Архитектура для начинающих

– Мама говорит, что Соня очень похожа на вашу маму, – отвечает она дяде. Свою бабушку Рита видела только на старых фото. Семейная легенда же гласит, что прекрасная Марика не пережила разлуки с любимым мужем, погибшим в шахте. Незадолго до переезда в Россию она просто угасла, как свечка. Ей было всего сорок три…

«Зачем мне это сейчас? Пример беззаветной любви?» – удивляется внутренний взрослый в сознании Риты.

– Внешне очень похожи, – подтверждает Стефан. – И она, и Диана почти абсолютные копии. Даже удивительно.

«Мои странные кровные предшественники, – с легкой улыбкой Рита оглядывается в память, в рассказы дяди Стефана, арт-деда, фотографии. – Вы всю жизнь свою искали любовь и себя, но нашли ли, так и осталось для всех, за вами следующих, тайной. Мастера интриги, глядящие на меня сейчас сквозь океан надвигающейся грозы, я благодарна вам за себя… И думаю, вы меня не осудите».

– Не прошло и пятнадцати лет, как мы с тобой все-таки здесь встретились, – подтянувшись на старой толстой ветке, Ольга перемахнула через хлипкий заборчик. Она всегда так делала в их юности.

– Привет! – через силу улыбается в ответ Джамала, ее поймали врасплох. Глаза красные, заплаканные, и тщательно загримированное тональным кремом лицо. – Ты сумасшедшая!

– Поверь, – Ольга приземляется, откидывает челку, упавшую на глаза, – ты не первая, кто это заметил.

Не в силах сдержать очередной приступ рыданий, Джамала закрывает глаза.

– А, может быть, это правда главная моя ошибка была в жизни, что ты не первая у меня, а я у тебя? – шмыгает носиком, жмурит ресницы, но не стирает слез, а крепко держит сама себя за плечи руками. – Я не знаю…

Слегка опешив, Ольга останавливается и смотрит сверху вниз:

– Что ты себе придумала, глупенькая?..

Но, сотрясаемая беззвучными рыданиями, Джамала уже не может ответить. Обняв подругу детства, Ольга говорит какие-то глупости, гладит нежно плечи, волосы, спину.

– Все идет, как идет, – звучит оракулом ее голос. – Не знаю, куда, и что у вас здесь случилось, но мы, наконец, с тобой встретились, и зачем-то это нам тоже нужно.

В ответ, вцепившись в Кампински изо всех сил, словно от нее зависит ее жизнь и рассудок, Джамала ревет в Ольгино плечо, оставляя все невыплаканное с самой юности горе, освобождаясь от непосильного груза вины, сомнений, обид.

Ольга чувствует, как с приближающейся грозой в природе, личная гроза Джамалы стихает. Ураган слез становится тихим дождиком с глубоким дыханием свежести.

Из обрывков Джамалиных фраз в Ольгином восприятии собирается неприглядная картина произошедших здесь событий.

Мишка рассказал «все» Талгату, и этот дурак Джамалу теперь презирает, хранит гордое молчание и даже не напивается в кругу верного Ложкина.

– А я ничего не просила, я просто счастлива с ним была, – кричит Джамала ветру, Ольге, всему миру. – Совсем немного, несколько дней, почти месяц. Так была счастлива, как ни у кого не бывает! И я теперь знаю, почему Рита ушла от этого придурка! Она счастлива была с тобой, потом ни с кем другим жить не сможешь, не станешь.

Новый приступ рыданий Ольга вновь принимает в свою жилетку. Прижимает Джамалу к себе, как родную сестру, которой у нее никогда не было.

– Все хорошо, джаным. Так ты говоришь? – улыбаясь, смакует чужеземное слово.

– А еще он узнал, что Рита ездила с тобой в Москву, – вздыхает напоследок Джамала, – подозреваю, что это Талгат проболтался случайно. Он же не в курсе.

Ольга согласно кивает – да, тогда все сходится, и лишний раз показывает Мишку не с лучшей стороны. Топить в сплетнях отдавшую ему столько лет своей жизни женщину – подло.

– Хочешь, с Талгатом я поговорю? – предлагает Кампински. – Все объясню ему. – Слегка отстранившись, она смотрит на Джамалу и уже мысленно сочиняет адвокатскую речь. – Меня он точно выслушает, никуда не денется.

Но подруга отрицательно качает головой и, вытирая глаза, отстраняется окончательно.

– Не нужно, спасибо. Пусть сам до всего доходит. Пока он сам для себя не решит ничего обо мне, все со стороны будет лишь пустыми словами, оправданиями. А я оправдываться не хочу, – голос Джамалы крепнет в уверенной грусти. – Я с женатым спала. Я не знаю теперь, как назвать эту больную зависимость. Я объясняла ее деньгами.

– Я сама недавно поняла кое-что про себя. Даже страшно от этого стало… – на полуслове Ольга «проглатывает» едва не сорвавшееся с губ откровение. Ни к чему оно ни Джамале, ни крепчающему с каждой минутой ветру. – Все хорошо будет, – ловит взгляд подруги. – Ты права во всем, Джам. Держись. Ты молодец у меня.

Береза над головами тревожно шелестит о наступающей непогоде.

Мама Джамалы показывается издалека, указывает дочери куда-то на небо и явно призывает прятаться в доме от предсказанной ветром грозы.

– За тобой, – кивает Ольга. – Почему она никогда к нам не подходит?

Джамала тихо вздыхает о необъяснимом.

– Она боится тебя, – произносит не совсем подходящие слова, ибо как объяснить точнее «необъяснимое» она не знает, да и не хочет. – Но очень гордится нашей дружбой.

– Ладно, беги, – отмахивается в ответ Ольга, – давай. Вон, вода уже полетела.