Архив еврейской истории. Том 12

Мне нужно лишь упомянуть, что версия сказок, которую мы сейчас предлагаем читателям, содержит самые последние исправления и вставки Толстого, переданные им непосредственно нам, и некоторые из них не были переданы издателям других изданий на английском и иностранных языках из-за нехватки времени[882].

Это пояснение касалось в основном сказки о царе Асархадоне. Однако Чертков не стал вдаваться в детали. В конечном итоге в Лондоне не были опубликованы сказки на русском языке, как планировал Чертков. Возможно, он отказался от этой идеи потому, что ему показалось рискованным публиковать на русском текст сказки о царе Асархадоне, который, как он прекрасно знал, не принадлежал целиком Толстому и не соответствовал опубликованному в «Посреднике»[883]. А может, он уже не видел необходимости в этой публикации, как сам пишет в примечаниях к неизданной переписке с Толстым[884].

Последним в Варшаве в феврале 1904 года вышел сборник на идише. «Книга, вследствие цензурных препятствий, вышла с большим опозданием», – написал Шолом-Алейхем Толстому[885]. В ней были напечатаны все три сказки Толстого, включая и «Труд, смерть и болезнь», а также письмо Толстого «Рабиновичу» от 25 августа 1903 года

[886]. А вот в московском издании 1903 года третья сказка не могла быть опубликована. Однако в 1904 году Чертков выпустил ее по-русски в Лондоне приложением к своему журналу «Свободное слово»[887].

Шолом-Алейхем отправил копию сборника на идише Черткову:

10/23. II1904

Многоуважаемый

В. Чертков!

Посылаю Вам 1 экземпляр] нашего «Сборника» (еврейского) и покорнейше прошу Вас доставить его г-ну Рапопорту[888]в Лондоне для отзыва, т[ак] к[ак] я под рукой в данный момент не имею его адреса.

Вместе с сим сообщаю Вам, что в свое время я получил Ваше издание «Сказок», которое, конечно, куда изящнее нашего русско-еврейского. Ну, да ведь Россия не Англия, а Варшава не Лондон. О пересылке книги прошу уведомить меня*.

Какая судьба постигла Ваше издание? Разошлось ли оно, как это желательно было нам всем?

Из Парижа я получил от кого-то в закрытом конверте 400 франков, но без всякого письма. Не по Вашему ли это распоряжению?

Жду вашего ответа и остаюсь с глубочайшим почтением

С.Рабинович

*Вы легко можете себе представить, какие мы имели препятствия, когда книга могла выйти только теперь, в разгар грянувшей войны. Но мы книгу издали – и она разойдется![889]

Кто мог отправить эти 400 франков? Возможно, речь шла об инициативе Бинштока, или же за этим снова стоял Чертков? Есть основания полагать, что деньги действительно выслал Биншток, поскольку в его письме Черткову упоминалась именно об этой сумме, которую, по его расчетам, он мог собрать[890]. Сборник на идише имел большой успех. Моод отправил Рабиновичу еще денег, добыв их в Resurrection Fund – фонде, созданном для помощи духоборам[891]. И Шольц отправил Шолом-Алейхему свою книжку[892].

Шолом-Алейхем отправил копию сборника и Толстому «как выражение искренней благодарности от еврейской читающей публики, от издателей и переводчика вашего»[893]. Три сказки напечатаны на страницах 19–33, и книга эта до сих пор хранится в библиотеке Ясной Поляны[894]. Толстой ему не ответил.