Архив потерянных детей

Документ

Это наземный контроль. Вызываю майора Тома.

Проверка связи. Раз, два, три.

Это наземный контроль. Делай как я, майор Том!

Это последняя запись, которую я записываю для тебя, Мемфис, так что слушай внимательно. Завтра утром на рассвете вы с ма уедете из дома в Драгунских горах, отсюда, из Страны апачей, и полетите на самолете домой. Эту запись делаю специально для тебя, Мемфис. Если ее будет слушать кто-нибудь другой, включая тебя, ма, ты знай, она не для тебя. Но ты, наверное, уже прослушала большую часть, ма. В конце концов, диктофон-то твой. Думаю, должен сейчас попросить у тебя прощения, что взял его без спроса. И я очень виноват перед тобой, что все перевернул вверх дном в твоей коробке. Это получилось по ошибке, случайно. И еще прости меня, ма, за то, что я потерял твою карту и взял твою книжку о потерянных детях, а потом и ее тоже потерял. Я забыл ее на крыше поезда, который отвез нас из Лордсберга в Боуи. Может быть, кто-нибудь однажды найдет ее и прочитает. И может так быть, что книжке как раз и правильно было в конце концов оказаться на поезде. Хорошо хоть я записал какие-то ее отрывки сюда, на диктофон, и получается, что потеряна не вся книжка. Знаю, что ты тоже читала какие-то отрывки из нее на диктофон, и, наверное, она почти вся есть у нас в записи. Я не стараюсь оправдаться, мне реально очень жаль, и еще я совсем не возражаю, чтобы ты слушала эту мою запись, с условием, что ты сохранишь ее в целости-сохранности для Мемфис. Если ты сохранишь ее и когда-нибудь, когда Мемфис будет постарше, дашь ей послушать. Скажем, когда ей исполнится десять лет. Только уговор, ладно? Ну и хорошо.

Это последний кусочек записи, которую я наговариваю для тебя, Мемфис, потому что здесь-то вся история и кончается. Тебе же всегда охота знать, чем кончаются все истории. Сегодня как раз такой день, когда эта история кончается, хотя бы на сейчас, на долгое время. Когда ма с па нашли нас в Каньоне Эха, сбежалась толпа смотрителей заповедника со спасательными одеялами, чтобы нас обоих укрыть, и притащили яблочного сока и батончиков гранолы и понесли нас с тобой через каньон в такой малюсенький офис, и стены там были все в постерах с медведями, деревьями и еще какими-то рисунками апачей, реально никудышными. Кто-то отвез па на место, где они с ма оставили нашу машину, и когда па на ней вернулся, то они с ма на руках перенесли нас в машину, хотя мы бы и сами прекрасно дошли до машины своими ногами, и ма забралась к нам на заднее сиденье, и крепко обнимала, и целовала наши головы, и гладила наши спины, а па тем временем медленно вел машину, очень медленно, к дому в Драгунских горах. Дом прямоугольный, сложенный из камня, в нем две спальни, гостиная и открытая кухня, типа как студия. Спереди пристроена веранда, и сзади дома тоже, крыша жестяная, покрашенная зеленой краской, а окна большие и со ставнями, чтобы не пускать в дом свет и жар из пустыни.

Сегодня на рассвете вы с ма встанете и сразу уедете. Я не хочу сильно растягивать эту запись, а то вдруг ты проснешься раньше, чем я договорю ее. Да, и надо до вашего отъезда положить диктофон в мамину сумку, чтобы она забрала его с собой. Она заберет его с собой, и потом, в какой-нибудь день, когда ты станешь постарше, Мемфис, ты эту запись прослушаешь. И посмотришь фотографии, я их аккуратно сложил в своей коробке с пометкой «Коробка VII», ее ма тоже заберет с собой, потому что я поставил ее поверх всех ваших вещей, там в основном сумки и рюкзаки, ма их выстроила в ряд у дверей дома наготове, чтобы вы захватили их, как будете уезжать. Мы с па будем еще спать в доме, когда вам пришлют машину, чтобы везти вас в аэропорт. Па будет спать в своей комнате, а я в моей новой комнате.

После того как мы с тобой потерялись, а потом нашлись, я думал, что ма с па и правда хорошо подумают насчет того, чтобы остаться вместе, а не разделяться. Думаю, они и пробовали, даже сильно старались. Сразу, как мы приехали в этот дом, ну, после того как нас нашли, мы старались снова вернуться к нормальной жизни. Мы все вместе красили стены и слушали радио; я помогал тебе на отдельных листках записать все эха, которые мы насобирали, а потом сложил их в твою коробку, «Коробку VI», ведь ты хотела, чтобы па оставил ее у себя. На другой день мы помогали ма чинить окно и потом еще лампу, мы ездили с па в магазин за продуктами, и вместе с ним готовили на обед барбекю, и даже играли в «Риск»[99], два вечера подряд, тебе доверили бросать кубики, а мы с ма сражались за Австралию.

Но, думаю, они в итоге и сами поняли, что больше не смогут жить вместе. Не потому, что не нравятся друг дружке, а потому что у них слишком разные планы на жизнь. Один же был документалист, а другой документатор, и ни один не желал отступаться от того, кем был, и в конечном счете это хорошо, так ма сказала мне как-то вечером, а еще сказала, что когда-нибудь мы с тобой сумеем все это понять.