Читаем Архив сельца Прилепы. Описание рысистых заводов России. Том III полностью

Быть может, не так широко, но значительно удачнее был использован Барсик маленький. Этому жеребцу суждено было основать знаменитые беговые линии, которые смело вступили в конкуренцию с ведущими хреновскими линиями и нередко в этом состязании одерживали верх. Я полагаю, что граф А.Г. Орлов-Чесменский знал, какую лошадь он дарил своему брату или племяннику, и в своем выборе он не ошибся: линия Барсика маленького просуществовала целое столетие и дала родному коннозаводству много превосходных лошадей.

Вполне понятно, что коннозаводчики того времени, которые не имели возможности приобретать хреновских жеребцов, а могли покупать лишь кобыл, как только узнали о детях Барсика маленького, поспешили их купить, дабы иметь возможность отводить чисто орловских лошадей. Благодаря этому линия Барсика была поставлена в привилегированное положение, что самым благоприятным образом отразилось на успехах линии и способствовало ее широкому распространению. Крупнейшие коннозаводчики, например Голохвастов, князь Гундуров, граф Зубов, Миллер, Смесов, П. Воейков, спешили поставить во главе своих заводов сыновей или внуков Барсика маленького. Так продолжалось вплоть до 1845 года, когда Хреновской завод перешел в казну и появилась возможность приобретать орловских жеребцов прославленных хреновских линий. Потомки Барсика маленького были оттеснены на задний план, но из их числа вышло много достойных лошадей. Лишь один Миллер упорно продолжал работу с этой линией и достиг блестящих результатов.

Посмотрим теперь, что дали ближайшие потомки Барсика маленького в рысистых заводах России. Голохвастов имел сына Барсика маленького – Барса, но работа этого жеребца в его заводе была незаметна. Зато Воейков очень удачно оперировал с кровью Барсика. Его жеребец Негр был внуком Барсика. Негр дал Колдуна, призового рысака, успешно бежавшего в Лебедяни в 1832 году. Впоследствии Колдун прославился в заводах Воейкова, Ознобишина и Болдарева.

Брат В.Г. Орлова Фёдор Григорьевич получил Кречета, имя и происхождение матери которого до нас не дошло. Кречет стал родоначальником известнейших резвых лошадей в заводе князя Гундурова. Через зубовских лошадей кровь Кречета попала некоторым выдающимся рысакам заводов герцога Лейхтенбергского, Шкилева, Кочергина и других. Сын Кречета Барс имел большое значение в заводах графа Гендрикова и Веселовского и дал призовое потомство. Так, Ласточка, мать Ладьи, от которой родился знаменитый Летучий, происходила по прямой мужской линии от Барса, родившегося в 1821 году в заводе Гундурова.

П.П. Воейков также имел в заводе сына Барсика маленького. Это жеребец Любезный, который родился в заводе Н.Е. Смесова в 1828 году. Воейков заплатил за этого жеребца 2000 рублей. Любезный стал отцом Летуна, первоклассного призового рысака, победителя Императорского приза в Санкт-Петербурге в 1849 году. Таким образом, первым победителем Императорского приза стал внук Барсика маленького. От Любезного было 15 призовых рысаков. Завод П.П. Воейкова просуществовал почти 60 лет. И хотя после смерти коннозаводчика он утратил свое былое значение, однако некогда это был первоклассный завод. Там кровь Барсика маленького доминировала.

Другой жеребец завода Н.Е. Смесова, родившийся от Барсика маленького, именовался Лебедем. Он никогда не был в первоклассном заводе, но в числе его потомков есть два победителя Императорского приза. Его сын Богатырь был производителем у П.П. Воейкова, в заводе которого он оставил многочисленный приплод. Среди его детей были и призовые лошади, например Прелесть, выигравшая в Москве в 1846 году, и Воробей, который выиграл там же в 1849 году. Помимо этих двух лошадей, в Москве бежали и выиграли Весёлый, Ласточка, Скромная, Стрекоза. Кровь Лебедя была сильно представлена в старинном заводе Филиппова. Там его дочь Ехида дала призового Бычка, который долгое время состоял производителем в этом заводе. Бычок выиграл Императорский приз в Воронеже в 1850 году, а от его дочери Хапушки родился знаменитый теглеровский Кролик, победитель Императорского приза в Москве в 1875 году.

Особенно удачна была заводская работа Барса, сына Барсика маленького, в заводе Миллера. Матерью Барса была Утеха. Голохвастову принадлежал родной брат миллеровского Барса – Любезный. Голохвастов так изложил в описи своего завода его породу: «Любезный. Род. в заводе гр. Григ. Влад. Орлова в 1816 году от Барса, прозванного Ганнибалом; мать Утеха, зав. гр. Григ. Влад. Орлова».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»

Когда казнили Иешуа Га-Ноцри в романе Булгакова? А когда происходит действие московских сцен «Мастера и Маргариты»? Оказывается, все расписано писателем до года, дня и часа. Прототипом каких героев романа послужили Ленин, Сталин, Бухарин? Кто из современных Булгакову писателей запечатлен на страницах романа, и как отражены в тексте факты булгаковской биографии Понтия Пилата? Как преломилась в романе история раннего христианства и масонства? Почему погиб Михаил Александрович Берлиоз? Как отразились в структуре романа идеи русских религиозных философов начала XX века? И наконец, как воздействует на нас заключенная в произведении магия цифр?Ответы на эти и другие вопросы читатель найдет в новой книге известного исследователя творчества Михаила Булгакова, доктора филологических наук Бориса Соколова.

Борис Вадимович Соколов , Борис Вадимосич Соколов

Документальная литература / Критика / Литературоведение / Образование и наука / Документальное
Феномен мозга
Феномен мозга

Мы все еще живем по принципу «Горе от ума». Мы используем свой мозг не лучше, чем герой Марка Твена, коловший орехи Королевской печатью. У нас в голове 100 миллиардов нейронов, образующих более 50 триллионов связей-синапсов, – но мы задействуем этот живой суперкомпьютер на сотую долю мощности и остаемся полными «чайниками» в вопросах его программирования. Человек летает в космос и спускается в глубины океанов, однако собственный разум остается для нас тайной за семью печатями. Пытаясь овладеть магией мозга, мы вслепую роемся в нем с помощью скальпелей и электродов, калечим его наркотиками, якобы «расширяющими сознание», – но преуспели не больше пещерного человека, колдующего над синхрофазотроном. Мы только-только приступаем к изучению экстрасенсорных способностей, феномена наследственной памяти, телекинеза, не подозревая, что все эти чудеса суть простейшие функции разума, который способен на гораздо – гораздо! – большее. На что именно? Читайте новую книгу серии «Магия мозга»!

Андрей Михайлович Буровский

Документальная литература