Архив Шерлока Холмса. Сыскная полиция (сборник)

Мой спутник от ужаса словно окаменел, у меня же, как нетрудно догадаться, наоборот, все чувства обострились. И не зря, так как очень скоро стало понятно, что мы столкнулись с крайне необычным делом. На молодом человеке был лишь плащ из непромокаемой ткани, накинутый на голое тело, брюки и не за шнурованные парусиновые туфли. Когда его перевернули, плащ соскользнул с плеч, и мы застыли от изумления. Спину его покрывали темно-красные линии, как будто его жестоко исхлестали тонкой плетью. Орудие, которым нанесены эти чудовищные раны, явно было не твердым, страшные рубцы заходили ему на плечи и опоясывали ребра. По его подбородку текла кровь, потому что несчастный в припадке боли прокусил себе нижнюю губу. Белое как мел искаженное лицо указывало на то, какой адской была эта боль.

Я опустился на колени, а Стэкхерст стоял рядом с трупом, когда на нас упала тень. Обернувшись, мы увидели Яна Мэрдока. Мэрдок преподавал математику в «Гэйблз». Этот высокий худой брюнет, слишком замкнутый и неразговорчивый, совершенно не имел друзей. Казалось, он обитал в каком-то своем абстрактном мире иррациональных чисел и конических сечений, и с обычной жизнью его не связывало почти ничего. Ученики считали его чудаком, и наверняка он стал бы предметом их насмешек, если бы в жилах его не текла чужеземная кровь, что проявлялось не только в угольной черноте его глаз и смуглости кожи, но и в периодических вспышках гнева, которые иначе как жуткими не назовешь. Один раз, когда к нему прицепилась собака Макферсона, он изловил несчастное существо и швырнул в окно, разбив зеркальное стекло. Стэкхерст за такое, безусловно, уволил бы его, если бы он не считался очень ценным преподавателем. И этот странный сложный человек оказался рядом с нами. То, что он увидел, похоже, поразило его, хотя инцидент с собакой свидетельствовал о том, что с умершим они не питали друг к другу теплых чувств.

– Бедняга! Бедняга! Что я могу сделать? Я могу как-то помочь?

– Вы были с ним? Можете рассказать, что случилось?

– Нет, нет! Я сегодня позже вышел. Я еще и на пляже не был.

Я из школы иду. Я могу помочь?

– Можете. Идите в полицейский участок в Фулворте и скажите, что случилось. И поспешите.

Не сказав более ни слова, он со всех ног побежал в деревню, я же, не теряя времени, приступил к осмотру места происшествия, пока Стэкхерст, по-прежнему не в силах справиться с потрясением, остался у тела. Ясно, что первым делом нужно было выяснить, кто находится на пляже. С утеса весь пляж виден как на ладони, но он был совершенно пуст, только вдалеке две-три темные фигуры направлялись в сторону деревни. Взяв это на заметку, я стал медленно спускаться по дорожке. Под ногами у меня была глина и мягкая земля вперемешку с песком, на которых виднелись следы Макферсона, ведущие как вниз, так и вверх. Никто, кроме него, в это утро не спускался к пляжу по этой дорожке. В одном месте я наткнулся на отпечаток растопыренной ладони с пальцами, направленными вверх. Это могло означать лишь одно: здесь несчастный учитель упал, когда шел наверх. Кроме того, я увидел и круглые отпечатки – свидетельство того, что по дороге он несколько раз падал на колени. В конце дорожки была большая лагуна, которую оставила отходящая вода. Рядом с ней Макферсон разделся – на камне лежало его полотенце, сухое и аккуратно сложенное, – следовательно, в воду он, скорее всего, так и не вошел. Осматривая берег, я в нескольких местах заметил посреди гальки небольшие пятачки песка с отпечатками подошв его парусиновых туфель или босых ступней. Последнее указывало на то, что он уже был готов искупаться, хотя, судя по полотенцу, так этого и не сделал.

Итак, задача, которую мне предстояло решить, оформилась… И с более странной задачей я еще не сталкивался. Макферсон пробыл на пляже самое большее четверть часа. Стэкхерст шел за ним из школы, так что в этом сомнения не было. Собираясь искупаться, он разделся: сохранились отпечатки босых ног. Потом поспешно оделся (одежда на нем сидела неаккуратно и не была застегнута) и стал возвращаться, так и не зайдя в воду или, по крайней мере, не вытершись. И причиной, заставившей его изменить планы, стало то, что он подвергся неимоверно же стокой, бесчеловечной пытке, его исхлестали с такой силой, что от боли он прокусил себе губу. После этого у него хватило сил лишь на то, чтобы отползти на вершину утеса, где он и умер. Кто мог поступить с ним столь жестоко? Внизу утес был испещрен маленькими пещерами и гротами, но низкое солнце светило прямо в них, поэтому спрятаться там было невозможно. Были еще фигуры, видневшиеся вдали, но слишком далеко, чтобы иметь какое-то отношение к преступлению, к тому же их от Макферсона отделяла широкая лагуна, в которой он и собирался искупаться, и вода в ней подходила к самому подножию утеса. В море недалеко от берега плавали две или три рыбачьи лодки. Этих рыбаков, возможно, тоже придется опросить в свое время. Итак, расследованием можно было заняться по нескольким направлениям, но ни одно из них не сулило верного успеха.