Архивы Дрездена: Грязная игра. Правила чародейства

– Мог бы, – подтвердил я. Чародейское Зрение позволяло увидеть магию и проникало сквозь любые магические обманки – чары или завесы, – но имело свои недостатки. – Но в последний раз, когда я его использовал, увидел такое, отчего пролежал несколько часов в лежку, превратившись в массу бессмысленно бормочущего желе. Не думаю, что мы можем себе сейчас такое позволить. Придется использовать что-нибудь более тонкое.

– Ты – и тонкое? – ухмыльнулась Вальмон.

Я поморщился и проигнорировал ее замечание.

– Мистер Дрезден! – воскликнул Никодимус, когда мы добрались до залитого светом стола для переговоров. – Очень вовремя. Пончик хотите?

Я посмотрел на стол. Он был завален пончиками. Были даже с сахарной пудрой. У меня чуть слюнки не потекли.

Но это были нечестивые пончики. Дьявольские, дурные пончики, отмеченные порождениями тьмы…

…Впрочем, они могут быть спасены, пройдя через очистительную геенну пищеварительного тракта чародея.

Я по обыкновению не отводил взгляда от всех сидящих, огибая стол на пути к пончикам.

Никодимус и Дейрдре выглядели так же, как и вчера. Вязальщик и Эшер, сидевшие немного поодаль, шептались друг с другом. Вязальщик в своем сдержанного тона темном костюме уминал какое-то незнакомое мне пирожное.

Перед Эшер стояла тарелка, вся в крошках от пончиков, которые она на данный момент пыталась спасти от геенны огненной. Она снова переоделась в джинсы и свитер и собрала в пучок волосы. Несколько локонов выбились из прически и слегка подрагивали при разговоре. Она мне кивнула, когда я проходил мимо, и я ответил ей тем же.

Чуть в стороне от всех сидел за столом ничем не примечательный человек, вчера его с нами не было. Возрастом сильно за тридцать, среднего роста, крепкий, мышц в нем было куда больше, чем казалось под джинсами и свободной спортивной курткой. Черты лица четкие и изящные, но какие-то искусственные по виду. Слегка темноватый цвет и правильный овал щек делали его похожим на жителя практически любой точки Западного полушария, да и прочих частей планеты. В черных волосах незнакомца просвечивала редкая седина.

Единственное, что удивляло, – это его глаза. Они были золотисто-коричневые с вкраплением бронзы. Но странность была не в этом. Глаза блестели. Играли светом: металлический отблеск на секунду появлялся на их поверхности и сразу же исчезал. Это были нечеловеческие глаза. Да, он выглядел человеком, но что-то в нем было нечеловеческое.

И меня в нем беспокоило еще кое-что…

Он был совершенно расслаблен.

Никто в этом идиотском строении не был расслаблен. Это место заставляло быть напряженным само по себе. Оно было буквально пронизано темной энергией. Заполнено опасными существами. Я знал, что выгляжу напряженным. Кэррин пряталась за каменным выражением лица, но я видел трепещущий волосок, отделявший ее от нервного срыва. Вязальщик смотрелся так, словно пытался наблюдать сразу за всеми, чтобы благоразумно свалить в нужный момент. Взгляд Эшер метался туда-сюда. Никодимус и его дочь пытались обмануть окружающих своей якобы незаинтересованностью в происходящем, изображая уверенность и расслабленность, но с ними было все ясно, они параноики по своей природе. Я знал, что они готовы ударить в любой момент. Даже Вальмон выглядела так, словно была готова броситься хоть куда, словно крыса, рискнувшая пуститься у всех на виду по полу ради чего-нибудь съестного.

Язык тела каждого из нас буквально кричал, предупреждая остальных, что мы потенциально опасны… или слишком на грани.

Но не новый парень.

Он сидел, ссутулившись в своем кресле, полузакрыв глаза, словно был не в силах держать их открытыми. Перед ним стоял початый пластиковый стаканчик с кофе. Должно быть, от скуки он начертил на нем ногтем квадратики, и было видно, что незнакомец уже пару раз сыграл сам с собой в крестики-нолики. В человеке не было и намека на агрессивность, напряженность, беспокойство и осторожность. Совсем не было.

И от этого волосы у меня на затылке поднялись дыбом.

Парень был то ли идиот, то ли безумец, во всяком случае он был явно опасным, потому что совершенно не волновался по поводу заполонивших помещение людей. Но Никодимус вряд ли нанял бы идиота или безумца на такую работу.

Я взял себе пончик и кофе. Предложил Кэррин и Вальмон. Никто из них не желал спасать пончики от развращающего влияния Никодимуса. Да уж, не каждому дано быть крестоносцем.

– Рад слышать, что вчера все прошло нормально, – сказал Никодимус. – Добро пожаловать в нашу команду, мисс Вальмон.

– Спасибо, – ответила та осторожно. – Я счастлива получить такую возможность.

Улыбка перекосила лицо Никодимуса.

– Неужели?

Ответная улыбка Вальмон получилась милой, но неестественной. Когда я сел, она устроилась рядом со мной, а это был уже жест. Кэррин, как всегда, заняла позицию позади меня.

– Полагаю, досье у вас? – спросил Никодимус.

Я полез в карман плаща и задержал там руку немного дольше, чем было необходимо, а затем вынул досье немного резче, чем полагалось.