Архивы Дрездена: История призрака. Холодные дни

Он кивнул:

– Говори.

– Верно, – сказал я. – Эм. Пора бы. Время не ждет.

– Нет, – сказал он, – это твой остров не ждет.

Я настороженно посмотрел на него:

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду то, – сказал он, – что знаю про твой остров. Я знаю, как он появился. Я знаю, для чего он существует. Я знаю, что находится под ним.

– А, – сказал я. – О…

– Я понимаю, насколько важно, чтобы остров управлялся должным образом. Большая часть тех, кто присутствовал на твоей вечеринке в Мексике, это тоже понимают.

Он имел в виду Серый Совет. Ваддерунг входил в него. Это была группа, состоявшая в основном из чародеев Белого Совета, которые объединились, потому что Белый Совет, казалось, вот-вот рассыплется, а они хотели его спасти. Но поскольку в стенах засели крысы, единственным способом действий была скрытность, работа в ячейках. Я не вполне уверен, кто конкретно являлся членом Серого Совета, за исключением моего деда и Ваддерунга. Он явился с остальными по большей части анонимными членами Серого Совета, когда я уехал спасать свою дочь от Красной Коллегии, и Ваддерунг, похоже, сразу пришелся ко двору.

Я, конечно, был уверен, что он не чародей. Что он – нечто гораздо большее.

В общем, говоря полушепотом, я обрисовал ему ситуацию, рассказав об атаке на остров из-за границ времени. Когда я говорил, на его лице проступали жесткие морщины.

– Идиоты, – выдохнул он. – Даже если бы им удалось справиться с проклятым огнем…

– Погодите, – сказал я. – Проклятым огнем?

– Блокировка на случай опасности, – пояснил Ваддерунг. – Остров тебе показывал этот огонь.

– Верно. Система скорее предпочтет уничтожить все, что содержится там, чем позволит этим существам сбежать.

– Это единственный способ, – кивнул Ваддерунг. – Если кто-то сумел бы освободить тварей из Источника…

– Думаю, было бы погано.

– Не погано, – возразил Ваддерунг. – Это станет концом света.

– О, – сказал я, – полезная информация. Остров об этом не упоминал.

– Остров не рассматривает это даже в качестве теоретической возможности, – рассеянно произнес Ваддерунг.

– Тогда ему стоит затянуть свои панталоны потуже, – сказал я. – Как видится мне, все могло зайти уже слишком далеко. Я имею в виду, насколько мне известно, кто-то наложил это заклятие сто лет назад. Или сто лет вперед – в будущем.

Ваддерунг махнул рукой:

– Чушь. Существуют законы, управляющие продвижением времени по отношению к пространству, как и ко всему остальному.

– Что это значит?

– Это значит, что эхо, вызванное событием во времени, имеет место пропорционально давности самого события, предваряя его, – сказал он. – Если бы атака произошла столетие назад, тогда его эхо началось бы задолго, задолго до самого события – века назад. А нынешнее эхо проявилось только в последние несколько дней. Я сказал бы, что атака должна начаться в течение буквально нескольких часов от события, произошедшего в реальном времени.

– А оно должно произойти завтра. Значит, в реальном времени это случится где-то сегодня или завтра.

– Вероятнее всего, не завтра, – сказал Ваддерунг. – Менять свое прошлое – не самая тривиальная задачка.

– Вы о парадоксе? – спросил я. – Например, я еду в прошлое и убиваю своего дедушку, и как тогда я могу родиться, чтобы ехать в прошлое убивать дедушку?

– Угроза парадокса сильно преувеличена. Существует… качество, аналогичное инерции в своем действии. Когда некое событие происходит, это значит, что существует исключительно сильная тенденция происхождения данного события. Чем больше, значительнее или энергичнее событие, тем сильнее его тенденция к тому, чтобы произойти, невзирая на любое вмешательство.

Я нахмурился:

– Существует… закон сохранения истории?

Ваддерунг усмехнулся:

– Никогда не слышал, чтобы это формулировали именно так, но это достаточно точно. В любом событии преодоление этой инерции требует колоссальной энергии, воли и солидной доли везения. Если кто-то хочет изменить курс истории, гораздо проще попытаться сформировать будущее.

Я хмыкнул:

– Если я отправлюсь назад в прошлое и убью своего дедулю, что произойдет?

– Думаю, он разделает тебя под орех, – сказал Ваддерунг, глядя мне прямо в глаза.

О черт! Ваддерунг знает об Эбинизере. Что означало: либо старик доверял ему больше, чем мне, либо у главы «Монок секьюритис» имелся доступ к пугающе огромному источнику информации.

– Вы знаете, что я имею в виду, – сказал я. – Парадокс? И Вселенная делает «бабах»?

– Если бы это срабатывало таким образом, а я ничего подобного не видел, этот факт может служить доказательством, что… – Он развел руками. – Вот так. Я подозреваю, что произойдет другая форма апокалипсиса.

Я нахмурился:

– А именно?

– Близнецовая Вселенная, – сказал Ваддерунг. – Новая параллельная реальность, идентичная нашей, за исключением этого события. Та, в которой ты никогда не существовал, и та, где тебе не удалось убить собственного дедулю.

Я поджал губы:

– Это… в любом случае кончается для меня не слишком хорошо.