Архивы Дрездена: Поле боя. Сочельник

Многие закивали. Лица у военных были мрачные, но непреклонные. Эти люди понимали, что вот-вот отправятся в гребаное пекло. А я знал, как непросто обмениваться в бою даже простейшей информацией. Если добровольцы смогут выполнить хотя бы эти примитивные приказы, можно считать, что нам крупно повезло.

Саня снова повернулся к рядовым:

– Где бы мы ни оказались сегодня ночью, задача одна – убивать врагов на месте. Если вы стоите и видите врага – убейте его. Если отступаете – убейте его. Если идете за офицером и видите врага – убейте его. – Саня призадумался. – По сути, все сводится к убийству врагов.

Новые смешки. Саня выступал перед благодарной публикой. Испуганным людям необходимо посмеяться, и чем страшнее ситуация, тем сильнее нужна хоть какая-то шутка.

– Итак! – крикнул Саня. – Сейчас вас распределят по отрядам! Всем соблюдать тишину, иначе вы не сможете услышать командиров!

Под его началом офицеры приступили к сортировке добровольцев.

С легкой дрожью я отступил в сторону, где на секунду закрыл глаза и осмыслил происходящее.

Я почувствовал, как Мёрфи приблизилась и прильнула ко мне. Я прижался к ней в ответ и тихо сказал:

– По-моему, назревает что-то очень скверное.

– Да, – без затей согласилась она. – Главное, не забывай, кто в этом виноват.

Покрасневшее марево пронзил душераздирающий визгливый звук, и я снова услышал, как падает здание.

Этне шагала по Лейк-Шор-драйв, уничтожая небоскребы, как мальчишка разоряет муравейники. Она приближалась к Мэб.

А та, по сути, взяла на себя роль приманки и делала все, чтобы титанша не обратила на меня внимания.

Я нашел руку Мёрфи и ласково пожал ее:

– Что будет завтра? Как думаешь?

– Не знаю, – ответила она. – Я думаю о том, что будет сегодня.

Я усмехнулся.

– Гарри. – Мёрфи тоже стиснула мою ладонь. – Нельзя исправить завтрашний день, пока он не наступил.

– И это странно, поскольку испортить его можно лет десять тому назад.

Я услышал ее смешок.

– К странностям я привыкла. И не вижу в них ничего плохого.

– Только не опускайся до лести, – попросил я.

– Одному из нас точно не следует до нее опускаться.

Я открыл рот, чтобы ответить в стиле сэра Бенедикта из шекспировской пьесы «Много шума из ничего», но вместо этого был вынужден принять сообщение, поскольку в голове у меня задрожал и завибрировал до невозможности гнусный кошачий голос.

«Сэр Рыцарь, – промяукал он, – это Грималкин».

Ну да, верно. В каком-то смысле Грималкин служит персональным советником Мэб. Он старейшина малков – иначе говоря, он крупнее, сильнее и злее остальных, – а еще у него имеются исключительные суперспособности, первая из которых состоит в умении нервировать меня этим треклятым голосом.

«Враг наступает с севера, сэр Рыцарь. И ваш несносный пикси просил сообщить, что на пути неприятеля находится детский сад, где до сих пор остаются юные смертные».

Я стиснул зубы так, что один дал трещину.

Затем я огляделся. Саня отдавал приказы добровольцам, но дело не очень спорилось, и, если я крикну «За мной!», я, пожалуй, приведу этих людей прямиком в мясорубку. Чтобы организовать их, Сане требовалось время.

– Гарри? – спросила Мёрф.

– Дуй за мотоциклом, – велел я.

Она развернулась и убежала.

– Баттерс, Альфы, ко мне, – скомандовал я. – Саня, атака с севера. Как построишь людей, веди их следом за мной. Я постараюсь задержать фоморов.

– Да, ступай! – отозвался Саня, после чего повернулся к нашим войскам и продолжил выкрикивать приказы голосом, разносившимся на четверть мили.

Мёрфи завела мотоцикл, и я перекинул ногу через сиденье. Из темноты вышли Уилл и Джорджия. Они заняли позицию слева от байка, Энди и Марси – справа. Упругой трусцой подбежал Баттерс, и по его движениям вы ни в жизнь не угадали бы, что этот парень весь вечер галопировал по треклятому городу. Надо отдать ему должное: стать грудой мускулов этому парнишке не суждено, но он неутомимый, как сам дьявол.

В двух-трех кварталах к северу я услышал завывания копий Охотников, а следом – бритвенно-острый, раздирающий пространство хоровой клич десятка малков, рвущихся в бой.

А затем, перекрывая даже этот звук, раздался зубодробительный гул йотунского рога.

И моя душа ушла в пятки. Не важно, сколько у нас дробовиков. Против таких громадин их, считай, и вовсе нет. От заряда картечи йотун разве что рассвирепеет.

«Услышь меня, Зима, – мысленно взмолился я. – Ступай в эту схватку. Убей всех, кто попробует причинить вред нашим детям».

Пространство внезапно наполнилось боевыми криками, воплями и визгами огров и гномов, малков и Черных Псов, безумным улюлюканьем парочки Диких сидхе, сдавленными стонами, мать его за ногу, Драной Башки и то ли скрежетом, то ли чириканьем тех здоровенных пауков, что не однажды причинили мне немало неприятностей. Все эти твари со всех ног бросились вперед с единственной целью: найти и уничтожить.

Мёрфи взглянула на меня широко раскрытыми глазами, посмотрела вверх, вниз и решительно выпятила подбородок.

– Погнали! – заорал я.

Взревел «харлей».

И вслед за передовым отрядом монстров мы отправились убивать йотунов.

Глава 20