Архивы Дрездена: Ведьмин час

Мне вспомнились страдания Жюстины, страх и доверие в ее глазах, когда я пообещал помочь Томасу, и вдруг я почувствовал невыносимую усталость.

Страшно хотелось поехать домой.

Вот только дома у меня больше не было.

Уютная старая квартира с ее вечным беспорядком канула в небытие. Ее стер с лица земли джентльмен Джонни Марконе, чтобы расчистить место для своего дурацкого замка и Общества Светлого, многообещающего, перспективного Будущего. Ну да, это произошло уже после того, как вампиры Красной Коллегии сожгли мой дом дотла, но затем я отбил у них охоту безобразничать. С моей точки зрения, мы были квиты.

Но я скучал по своему дивану и удобным креслам у камина. Скучал по тем временам, когда мог читать несколько часов кряду и Мыш мирно дремал в ногах, а Мистер мурлыкал у меня на коленях. Скучал по подвалу с захламленной, но полностью функциональной магической лабораторией и Бобом на полке. Скучал по простым и понятным проблемам – например, по делу предприимчивого колдуна, решившего основать собственный наркокартель.

А еще я скучал по тем временам, когда не боялся за людей, которых любил.

На одном из светофоров я окончательно приуныл. Повесил голову, пустил слезу и поднял взгляд, лишь когда стоявший сзади парень забибикал. В приступе острой неприязни я задумался, не взорвать ли его машину, но решил воздержаться от таких радикальных мер. В конце концов, это не он прозевал зеленый свет.

Я не знал, что делать.

Мне было плохо, я устал и чувствовал, что сбился с пути. Поэтому у меня оставалась только одна дорога.

Когда небо на востоке зазолотилось, я подъехал к жилищу Карпентеров и, выбираясь из машины, обратил внимание на пожилого джентльмена в красной бейсболке и фланелевой рубашке: он вышел из третьего по соседству дома и поплелся к калитке за утренней почтой. По пути он пробуравил меня сердитым взглядом, будто я только что заходил к нему во двор и перемешал газетные листы в произвольном порядке. Он подобрал газету, свернул ее и чопорно удалился в дом.

Черт возьми. Будь я в том возрасте, когда тебя без всякой на то причины раздражает случайный парень на улице, непременно взорвал бы его автомобиль.

Стучать в дверь я не стал. Вместо этого отправился прямиком на задний двор, где рос громадный древний дуб, а детский домик на его ветвях походил на декорацию из диснеевского фильма. Чуть дальше располагалась мастерская, и ее раздвижная дверь была полностью открыта. Из старого радиоприемника лился классический рок, а на скамье тягал железо один из лучших людей, которых я знаю.

На лицо Майклу Карпентеру за пятьдесят. У него серебристые волосы, серые глаза и ухоженная борода с проседью. Но если опустить глаза на туловище, может показаться, что он на два-три десятка лет моложе. В данный момент он развлекался жимом лежа – медленными повторениями, с четвертью тысячи фунтов на грифе.

Начало подхода я не застал, но предположу, что всего повторений было двадцать. Я насчитал четырнадцать, после чего Майкл аккуратно вернул штангу на стойки, скрипнувшие под ее весом.

Затем он взглянул на меня, сел и улыбнулся. Дышал он тяжело, но размеренно.

– Гарри? Встал пораньше или еще не ложился?

– Не ложился. – Я стукнулся с ним кулаками. – Что, с утра работаешь на выносливость?

– И сегодня, и почти всегда. – Он улыбнулся чуть шире. – Плечи уже не те. Не справляются с тяжелым весом.

– Угу. Совсем ты ослаб. – Я бросил взгляд на штангу.

Он рассмеялся:

– Ну что, сделаешь пару подходов?

Напомню, я ужасно себя чувствовал. И очень злился по этому поводу. Мантии было плевать, что я не спал и совсем расклеился. Ей хотелось, чтобы я кого-нибудь убил. Или занялся с кем-нибудь сексом. Но сейчас утолить ее голод я мог только физической нагрузкой. Проклятье.

– А то!

Он с готовностью встал, опираясь на алюминиевую трость. Несколько лет назад Майкл отправился на остров, где получил несколько пуль из какой-то разновидности автомата Калашникова. Шансов остаться в живых у него почти не имелось, но он выжил, хотя теперь у него были проблемное бедро, поврежденная нога, сильная хромота, слепой глаз и звание отставного Рыцаря Креста. На моей памяти все, кроме Майкла, получали это звание посмертно.

Он ухромал к изголовью скамьи, чтобы подстраховать меня. Я снял плащ, улегся и начал выжимать штангу.

– Вид у тебя какой-то… – Майкл задумался, подбирая нужное слово, – отвлеченный.

Он мой друг, поэтому я рассказал, что происходит. Майкл внимательно выслушал меня.

– Гарри, ты идиот. Ступай поспи, – мягко посоветовал он.

Я сердито посмотрел на него и продолжил выжимать штангу. Но Майкл – один из немногих людей, на которых совершенно не действуют мои сердитые взгляды.

– Силой эту проблему не решить, а в нынешнем состоянии ты не сможешь ничего придумать. Хочешь помочь брату? Ступай поспи.

Я размышлял над этим советом, пока не задышал как паровоз, а грудь и руки не наполнились морозной свежестью Зимы. Положив штангу на стойки, я спросил:

– Сколько было повторений?

– Четыре десятка, а потом я сбился со счета. – Майкл положил руку мне на плечо. – Хватит, Гарри. Отдохни.