Архивы Дрездена: Ведьмин час

– Как? Не знаю, – снова пожал плечами сасквоч. – Но я его видел меньше луны назад. Окровавленная Душа затаил на тебя злобу. Так что держи ухо востро, понял? – Он еще раз обвел помещение нервным взглядом. – Слушай, тебе не кажется, что здесь жарковато?

Тут я вспомнил загадочные слова Слушающего Ветер. Нет, Речные Плечи вовсе не трус, но, если долго прожил затворником, терпеть общество самых опасных сверхъестественных существ планеты весьма непросто.

– Ах да. – Я повернулся к официанту за буфетной стойкой и спросил: – Не найдется ли для нас местечка потише?

– Да-да, конечно, – ответил тот, хотя по большей части смотрел на сасквоча. Он начал было отворачиваться, но Речные Плечи протянул руку и легонько коснулся его спины:

– Послушай, эйнхерий…

Официант замер, снова посмотрел на сасквоча и перевел жесткий взгляд на его руку. Речные Плечи кивнул, убрал ее и продолжил:

– Послушай. Грендель был паршивой овцой. И потомки его по большей части оказались паршивыми овцами. Почти все наши считали его безумцем. Поэтому только от тебя зависит, поссоримся мы или нет.

Официант продолжал рассматривать сасквоча, его смокинг и очки. Наконец кивнул:

– Да… сэр. Пройдемте в спортивный зал.

Я обвел глазами толпу гостей и приметил в ней немало ребят в красных ливреях. Ну да. Бойцов у Марконе хватало.

Следом за эйнхерием мы миновали несколько дверей, короткий коридор, лестничный пролет и очутились в спортзале, где я уже бывал – правда, не во плоти. В небольшом помещении имелось все, что душе угодно, включая миниатюрный боксерский ринг. Если не считать двух зажженных ламп, здесь было темно и тихо. Наш проводник окинул сасквоча еще одним задумчивым взглядом и молча удалился.

Речные Плечи со вздохом сел на каменный пол и прислонился спиной к стене. Очки он снял и сунул в карман.

– Зачем они тебе? – спросил я.

– Чтобы не выглядеть слишком грозным – как и той горилле из видеоигры[73].

– Играешь в видеоигры? – Я поднял бровь.

– Изучаю человеческую культуру, – ответил Речные Плечи. – Хочу узнать, что вы думаете про нас и с какими существами ассоциируете. Ты в курсе, что публика любит эту гориллу куда сильнее, чем Кинг-Конга? – Он покачал головой. – Люди боятся всего на свете. И беда в том, что ваша первая реакция на страх…

– Убить того, кто тебя испугал, – кивнул я. Затем подумал про свой великолепный костюм и, решив, что все равно не особо люблю костюмы, тоже уселся на пол. – Для меня это не новость.

– Ха-ха, – сказал здоровяк. – Спасибо, что помог уйти. – Он поморщился. – Там очень напряженная атмосфера. Столько ненависти, похоти, жадности, тревоги…

Я взглянул на него и вдруг понял, насколько страшно ему было в том зале. Среди непривычного шума и движения он, наверное, чувствовал себя совершенно беззащитным. Мне было известно, что Речные Плечи по-своему умеет работать с энергиями. И если бедняга обладал склонностью к эмпатии, то вечеринка, вероятно, стала для него настоящей пыткой.

– Да, эти сборища – просто ужас что такое.

Он хмыкнул, глубоко вдохнул, выдохнул и продолжил:

– К тому же где эйнхерии, там всегда неприятности.

– С чего бы?

– Мой народ следует тремя тропами. – Он наморщил нос, сдвинул громадные брови и указал на себя. – Тропой неба, как я. Мы учимся. Читаем. Запоминаем. Смотрим на звезды. Беседуем с твоим народом, в основном на индейских территориях. Много думаем. – Он вздохнул. – Но нас таких немного.

– Вы как чародеи в мире людей, – предположил я, и он повел плечами:

– Достаточно близкое сравнение. Наверное, поэтому мы с тобой неплохо ладим.

– Что ж… Допустим.

– Вторая тропа – лесная. Ее выбирает большинство. Пожалуй, девять из десяти. Они отказываются следовать примеру людей. Для них он не годится. Идущие тропой леса держатся ближе к природе. Избегают посторонних глаз. Не пользуются ни огнем, ни орудиями труда. Это бесшумные невидимки, живущие в гармонии с окружающим миром.

– Временами они попадаются на глаза людям, – сказал я.

Он кивнул:

– Мы с друзьями смотрим передачи о том, как вы их выслеживаете. Чертовски забавно. И слегка печально.

– А геносква, – предположил я, – выбрал третью тропу.

– Тропу войны, – подтвердил Речные Плечи. – Он считает, что наш народ превыше всего. Вас же надо уничтожить, а выжившие станут рабами. Рабочей скотиной. – Он немного подумал и честно признался: – Дураки и засранцы – что он, что ему подобные. Но их не так много, и удачи им не видать. Им только и остается, что слоняться по заповедникам и время от времени похищать людей, если их не останавливают идущие тропой неба.

– А первый Грендель? Он следовал тропой войны?

– И обучил этому сородичей, – кивнул Речные Плечи. – В те времена их было достаточно для успешных войн. Другие отвернулись от этих безумцев, перешли через лед и присоединились к нам. Кое-где племя Гренделя изгнало людей с насиженных мест. Те были привязаны к земле, к урожаю. Но ничего не могли поделать.

– Что было дальше?

– А дальше Грендель затеял драку с опасными людьми, – сказал Речные Плечи. – С викингами. Среди них был великий воин и наставник.

– Беовульф? – спросил я.