Арктическая одиссея. Как «хозяйничали» нацисты в советской Арктике

Согласно данным Р. Горчакова, которые приведены им в повести «Приведение из Готенхафена» (Вымпел 1989 № 9), за сутки до выхода в море в одном из «надежных» городских ресторанов состоялась встреча Р. Эйссена с командующим подводными силами Кригсмарине контр-адмиралом К. Деницем. Здесь же присутствовал срочно прибывший из Москвы уже хорошо нам знакомый фрегаттен-капитан Н. фон Баумбах. И сегодня в этой встрече есть только одна ясность: она была чрезвычайно важна для командующего подводными «волчьими стаями» и военно-морского атташе Германии в Москве.

Известно, что все «нити» переговоров о деталях арктической проводки рейдера, которую разрешил лично И. Сталин, на уровне соответствующих советских учреждений и заинтересованных ведомств Рейха держал в своих руках только фон Баумбах. И, как уже было рассказано ранее, именно на него была возложена вся ответственность за успех «советской» части экспедиции. Здесь же подключилось новое лицо — Карл Дениц. Личное участие BdU, то есть командующего подводными силами Кригсмарине, в этой встрече может говорить о многом, например о планах использования его подводниками в будущей войне арктических районов Советского Союза. Возможно, что Р. Эйссену как опытному ученому-гидрографу были поставлены еще какие-то особые задачи, касающиеся непосредственно Севморпути. Поэтому совсем не случайно, как писал А. Черников, уже в походе:

Немцы фотографировали непрерывно берега, фотографировали все объекты, которые только встречали на своем пути, фотографировали острова, мимо которых проходили и около которых стояли, фотографировали мыс Челюскина, фотографировали ледоколы, под проводкой которых шли. При малейшей возможности делали промеры глубин; немцы высаживались на берег и фотографировали, фотографировали, фотографировали.

К тому же и сам Р. Эйссен в своем рассказе об арктической экспедиции рейдера, опубликованном в газете «Хамбургер Фремденблат» в 1943 году, не скрывал, что «Восточно-сибирское море очень мелкое и к тому же не везде промерено. Но я мог уверенно положиться на оба моих эхолота». Не удивительно, что сразу же по возвращении в свою резиденцию BdU вошел в свой кабинет и первым делом вычеркнул из делового календаря верхнюю строчку плана на 2 июля 1940 года. Эта строчка состояла из четырех слов:

Эйссен — северный морской путь.

В свою очередь, и Норберт фон Баумбах этой же ночью вернулся в Москву и, согласно информации Р. Горчакова, сразу же позвонил своему заместителю и сказал:

Все согласовано, Гюнтер. Отправляйся утренним рейсом, я зарезервировал место. Они отплывут, как только ты прибудешь. Счастливого пути и не забудь, как много зависит от твоего скорого возвращения.

И далее, как бы в подтверждение этого звонка: 3 июля швартовы «Судна № 45» были отданы лишь через три часа после прибытия на борт капитан-цурзее Эйссена, когда на его борту появился запыхавшийся низенький толстяк с туго набитым кофром, прикованным к запястью стальной цепочкой. Вахтенному он коротко отрекомендовался: Гюнтер Крепш, после чего был немедленно препровожден к Р. Эйссену.

Однако здесь нам пришлось усомниться, так как Гюнтер Крепш, если это был именно он, который сыграл весьма важную роль в истории получения Эйссеном адмиральских погон, появился на борту рейдера не в Готенхафене, а на Мурмане, на тайной «Базис-Норд», куда рейдер «Комет» заходил под личиной советского парохода «Семен Дежнев». Этому факту мы имеем документальное подтверждение и подробно расскажем о том ниже.

Начало пути и легенда прикрытия

От причала минного порта Готенхафен «Комет» отошел 3 июля 1940 года в 18 часов 30 минут. Первоначально в эскортирование рейдера вступило опытовое судно «Наутилус», переоборудованное из морского тральщика М-81.

На траверзе Рюгенского маяка рейдер застопорил ход, и к его борту подошла летающая лодка До-18, с которой на борт рейдера поднялись два офицера: вышеупомянутый обер-лейтенант-цурзее Вильгельм Доберштайн и лейтенант-цурзее Вильфрид Карстен, который прибыл на должность второго штурмана «Комета».

В проливе Большой Вельт «Наутилус» сменили два тральщика М-17 и М-18. В Северном море со стороны пролива Ла-Манш и Британских островов небольшой отряд прикрывали сразу три подводные лодки, которые коротким радиосигналом информировали «Комет» обо всех замеченных судах на его маршруте. Периодически над его мачтами появлялась дежурная пара Ме-109. В таких строго охраняемых условиях будущий рейдер, словно серый призрак, крался на север вдоль «головы скандинавского тигра». При малейших признаках опасности он укрывался в лабиринте южно-норвежских шхер.