Арктический проект Сталина

Более откровенно по тому же поводу высказывались руководители культурно-воспитательных отделов исправительно-трудовых лагерей в составе Северного управления. Так, майор Лембриков, начальник культурно-воспитательного отдела Обского лагеря, в своем отчете за первый квартал 1948 г. отмечает: «Неудовлетворительная постановка культурно-массовой работы объясняется отсутствием материально-технических ресурсов для осуществления этой работы... на весь лагерь имеется один баян, кинопередвижка сгорела во время пожара, а новая получена в конце квартала. Нет журналов, газет, настольных игр. Только на некоторых колоннах имеются шашки, сделанные заключенными... Необходимо выделить фонды на музыкальные инструменты для кружков художественной самодеятельности».

В Енисейском лагере, развернувшем работу во второй половине 1949 г., положение с инвентарем сложилось еще более плачевное. В первый год деятельности лагеря культинвентарь попросту отсутствовал. Об этом информировал руководство ГУЛАГа и политотдела ГУЛЖДС культурно-воспитательного отдела Енисейского ИТЛ капитан Гранцев. В «Справке о культурно-воспитательной работе в Енисейском ИТЛ и Строительстве 503 на 29 декабря 1949 г.» он приводит такие факты: «До сего времени КВО никакого культинвентаря не получил и лишь в конце ноября удалось получить из Красноярска библиотеку для лагеря в количестве 5000 экз... В 1949 г. имел на весь контингент всего лишь 60 центральных газет и 20 газет «Красноярский рабочий»... ни в одной зоне мы не имеем радио, мы лишены возможности приобрести шахматы, шашки, не говоря уж об музыкальных инструментах, на которые заключенные имеют большой спрос».

Ситуация с течением времени, несомненно, менялась к лучшему. В Енисейском лагере в 1951 г. произошло видимое улучшение в деле обеспечения материально-технической базы для развертывания культурно-воспитательной работы. В докладной записке на имя начальника ГУЛЖДС по итогам работы комиссии во главе с начальником планового отдела Главного управления лагерей железнодорожного строительства подполковником А. Паниковым указывалось, что в Енисейском лагере на 1 июня 1951 г. имеется: «50 комплектов струнных инструментов, 10 баянов, 42 библиотеки с количеством книг более 20 тысяч».

В «Докладе о культурно-воспитательной работе среди заключенных Северного управления ИТЛ и Строительства 503 за первое полугодие 1952 г.» сообщается, что на 21 лагпункт имеется: «Аккордеонов - 2, баянов - 18, гармошек - 40, гитар - 107, мандолин - 121, балалаек - ПО, оркестров народных инструментов - 3, духовых - 2, радиоузлов - 10, радиоприемников - 30, радиорепродукторов - 158, киноаппаратов узкопленочных - 6, широкопленочных - 7, шахмат -465, шашек - 215, сеток волейбольных - 65, мячей волейбольных - 70, роялей - 2, пианино - 2, виолончелей - 2, контрабас - 1, флейт - 2».

Таким образом, за неполные пять лет материально-техническая база по направлению «культурно-воспитательная работа», несомненно, эволюционировала в сторону серьезного наращивания своего потенциала. Стартовав с «одного баяна» и «нескольких комплектов шашек, сделанных самими заключенными», в лагерных клубах к середине 1952 г. оказались сосредоточены десятки комплектов музыкальных инструментов, сотни наборов шахмат и шашек, спортивный инвентарь, кинооборудование и даже рояли.

Все это имущество находилось в лагпунктах, штабных городах и поселках строительства (г. Салехард, г. Игарка, п. Ермакове). Наличие в списке имущества двух роялей, несмотря на некую абсурдность их пребывания в приполярной тундре, видится едва ли не открытым вызовом если и не вышестоящему руководству, то, по крайней мере, обстоятельствам, сопровождавшим процессы эволюции строительства и культурно-воспитательной работы в лагерях Северного управления.

Одной из особенностей работы лагерной администрации непосредственно в лагпунктах стало налаживание быта заключенных. В первую очередь усилия по созданию бытовых условий для заключенных объясняются вполне прагматичными обстоятельствами - жизнь в условиях Крайнего Севера невозможна в полуразвалившихся, неотапливаемых бараках, без обеспечения теплой одеждой и определенного режима питания, усиленного по сравнению с рационом «обычных» лагерей. Меры, которые предпринимало руководство Обского и Енисейского лагерей, с одной стороны, вполне вписывались в требования ведомственных нормативов по содержанию вверенного им хозяйства в условиях Крайнего Севера. С другой стороны, по отзывам участников стройки, усилия администрации оказались необходимы в экстремальных климатических условиях и с большим пониманием воспринимались в среде осужденных.

Работа в этом направлении проводилась с использованием потенциала самих заключенных, через подразделение лагерного культсовета - санитарно-бытовые секции.