Арктур и Кубок Планет

Но Егер и Ли уже стояли за звуконепроницаемой дверью шлюза. На лице ксенобиолога было болезненное любопытство, на лице Егера – досада.

– Нет! – Нут ударила ладонями в стекло. – Пожалуйста, нет!

Криди оставался на месте. Он уже давно не боялся смерти, но мольба девушки, которую он не смог защитить, уничтожала все светлое, что было в нем.

– Я не могу смотреть на это. – Ли отвернулся от окошка, за которым металась Нут.

– Тогда кончай с этим скорее! – приказал Егер.

Ли дернул за рычаг, и ворота шлюза, ведущие в открытый космос, распахнулись.

– Вот и все, – подвел итог Клаус. – Совсем нестрашно, правда?

– Говорят, в открытом космосе человек может жить еще минуту, – задумчиво протянул Ли, когда ворота шлюза вновь закрылись.

– Кто знает, может, эти и дольше смогут, – хмыкнул Егер. – Ладно, идем.

Час назад

Крейсер «Бозел»

– Корделия, мне правда очень жаль, что я подвела вас, – сказала Вега.

Они пили кофе в небольшой кают-компании. Госпожа Ло сидела напротив, элегантно вертя в руках маленькую фарфоровую чашку. Да, невероятно, но на «Бозеле» были и такие, наверное, доставили по ее спецзаказу.

– Сейчас это уже не имеет значения, – задумчиво ответила либералистка. Сейчас, когда они остались одни, Корделия сбросила с себя маску любящей мамочки, и Вега понимала, почему.

– Мы найдем другой способ не допустить принятие закона о регистрации клонов.

Вега ловила ускользающий взгляд женщины. К кофе она так и не притронулась. Корделия покачала головой. Сейчас ее настоящий возраст, как никогда ясно, читался на молодом симпатичном лице.

– Не найдем, – вздохнула она. – Мой план провалился. Ты не справилась, настоящая Леви-Хоук вышла из комы…

– Что? – Вега резко выпрямилась в кресле. – Вышла из комы?!

Эта новость буквально взрывала мозг. Выздоровление донора означало для клона только одно – репликацию.

– Она все еще нестабильна. – Корделия продолжала смотреть мимо. – Чаша весов может склониться как в одну, так и в другую сторону. Впрочем…

Корделия медленно поднялась из кресла, продолжая держать чашку в руках. Она подошла к двери и закрыла ее на замок.

– Впрочем, и ты уже вряд ли сможешь чем-то помочь мне.

Вега слишком поздно сообразила, что происходит. А когда наконец поняла, ее лицо обожгло кипятком.

– Что, дрянь, – Корделия отшвырнула в сторону пустую чашку, и та со звоном разбилась, – думала, что роман с Финном сойдет тебе с рук?!

Вега не видела ее лица, она вообще ничего не видела. Обжигающий кофе разъедал глаза; согнувшись пополам, Вега безуспешно пыталась пробраться к двери.

– Куда пошла? – Вынув из-за пояса дубинку, Корделия изо всех сил ударила девушку по спине.

Вега взвыла от боли, но этого никто не услышал: слишком хорошее звукопоглощение было в кают-компании.

Новый удар Корделии пришелся в ребра, затем снова по почкам.

– Как бы я хотела расквасить твою мордашку, – прошипела она, когда Вега без сил упала на пол. – Вырвать тебе волосы, уродина, выколоть глаза!

Сквозь пелену слез Вега увидела лежащий рядом с ней сломанный каблук Ло. «Вот бы дотянуться!»

– Я обещала Юргену, что не трону твое лицо, – продолжала Корделия. – Он предупредил, что Финн захочет увидеть тебя в гибернации… Чертова сладкая парочка!

«Еще немного». – Пальцы Веги упорно ползли к каблуку.

– Не спорю, он хорош, этот Финн, – вдруг усмехнулась госпожа Ло. – Я и сама переспала бы с ним, будь мое тело немного моложе…

В этот момент она заметила попытку Веги достать ее сломанный каблук. Захрустели сломанные пальцы, и кают-компания тут же наполнилась чудовищным криком Веги.

– Вот дура, – уже без злобы сказала Корделия.

Подождав еще несколько минут, чтобы Вега вдоволь насладилась своим поражением, Ло сделала ей премедикацию – небольшой укол снотворного в шею.

– Что ты с ней сделала? – в ужасе спросил Юрген, когда Корделия бросила тело Веги в капсулу гибернации.

– Всего лишь преподала урок. – Госпожа Ло тяжело дышала, под носом у нее выступили капельки пота. – Не бойся, она живая, я просто усыпила ее.

– Внутренние органы целы? – Куратор Барт несколько раз кашлянул в кулак, увидев сломанные пальцы на руке девушки.

– Полагаю, да, – устало кивнула Корделия. Теперь, когда изменница получила наказание, Ло ощутила почти что сексуальное удовлетворение.

– Ладно, я погружаю ее в сон, – кивнул Барт. – Советую и вам ложиться.

По правде говоря, присутствие либералистки на «Бозеле» сильно усложняло ситуацию. Она забрала себе лучшую каюту, не желала подчиняться режиму экипажа, а теперь еще и избила участницу Кубка. И за это его, куратора Барта, вряд ли погладят по шерстке.

– Как мальчишка? – Корделия не спешила уходить.

– Ни о чем не подозревает. – Барт настраивал режим гибернации. – Остальных мы уже устранили.

Корделия равнодушно кивнула: ее не интересовала участь иных.

– Сладких снов, Юрген, – проворковала Корделия и наконец отправилась к своей капсуле.