Арлекин

Голос Жан-Клода прошептал у меня в голове «мне очень жаль, ma petite, но у нас не осталось времени». Я думала, что он извиняется за то, что пришлось стрелять в Ричарда, пока не поняла, что чувствую его силу. Это не было, как с напором Ричарда, это не хлынуло на меня волной, его сила просто была здесь и делала то, чего хотела. Я почувствовала это, как выключатель: щелчок, и он превратил жажду крови во что-то иное, второй щелчок, и он пролил это в меня.

Было мгновение, когда я видела, как голова Ричарда опускается, когда наблюдала, как его тело вновь превращается в человеческое. Я знала, что теперь они не выстрелят в него. Мгновение, когда ardeur разорвал меня на части, как пытался сделать мой зверь только что. Мое тело забыло, насколько оно ранено. Мое тело забыло, что превратилось в комок кровавой боли. Мое тело забыло обо всем, кроме одной вещи. Ardeur поступил так, как поступал всегда: он накрыл меня и человека рядом со мной и унес с собой. Я уже была на полу, прежде, чем поняла, кто на мне. Рафаэль, Царь Крыс, который собирался быть моей пищей.

Глава 22

Рафаэль понес меня, обхватившую его ногами, руками, питающуюся от его губ, в прихожую. Он запнулся у двери, и ему пришлось ухватиться за косяк, чтобы не упасть. Он поспешно пытался меня раздевать, но для этого ему надо было меня от себя оторвать, чтобы не упасть. А я тонула во вкусе его рта, в аромате его кожи. Он пах дымом, не табачным, а скорее древесным, и солью, как копченая еда, которую только что посолили, но еще не добавили специи, чтобы подать на стол. Я ощущала его желание. Я знала, что он слишком долго ждал. Такое большое желание, такая мощная сила, которую так долго игнорировали. Он был блюдом в ожидании, когда его съедят. Последняя мысль не была моей. Мы привалились к стене за дверью. Неожиданность того, что он упал на меня, врезавшуюся в стену, заставила меня вскрикнуть. Он наклонился ко мне своим весом, и даже через одежду я чувствовала его, готового и твердого. Я застонала прямо в его рот, такой нетерпеливый, чтобы говорить.

Рафаэль оторвался от моих губ. Одной рукой он развернул мое лицо к себе, чтобы заглянуть в него, заглянуть в мои глаза.

–Твои глаза, - прошептал он, - они будто синий огонь.

Синий, но мои глаза коричневые. Тогда я поняла, что это сила Жан-Клода в моих глазах. Он заполнил мой разум, так же, как заполнил мои глаза. Говорили мои губы, но слова принадлежали Жан-Клоду:

–Огонь, что горит лишь для тебя, Рафаэль, только для тебя.

На тот момент это была правда. Мы хотели только Рафаэля, только его. Я почувствовала, как он провалился в наши глаза. Был момент, когда он заколебался, его рука попыталась нащупать стену за моей спиной. Он смотрел в наши глаза, но его лицо не стало пустым, как бывает обычно с жертвами вампиров, ждущими приказа, его лицо заполнилось желанием: месяцы, годы отказов, они отозвались и в его руках, когда он сорвал с меня майку. Его рот вобрал мою грудь, резко, глубоко в себя, так, что ему пришлось отодвинуться, борясь с нашей силой. Маленькая часть его боялась, что он может причинить боль. Мы рассмеялись, помесь смеха Жан-Клода и моего, так что на мгновение, мой смех пополз по коже Рафаэля, заставив его вздрогнуть. Я укусила его в шею, резко и остро, заполнив свой рот этой смуглой плотью. Он собрал в кулак мои волосы и оторвал меня от себя. Укус кровоточил. Он вдавил свой рот в мой настолько сильно, что наши зубы стукнулись друг о друга. Он целовал меня губами и языком, пока не почувствовал вкус собственной крови у меня во рту.

Он разорвал мои джинсы по швам. Мое тело дернулось под его силой. Внезапность звука рвущейся ткани заставила меня застонать. Он сорвал мои трусики, и это тоже вырвало из меня стон. Я развернулась к нему, но все, до чего я смогла дотянуться, была ткань. Его твердая, нетерпеливая плоть была все еще в недосягаемости.

Я закричала от обиды, и он одной рукой завозился со своим ремнем. Он тихонько ругался к тому моменту, как ему удалось снять ремень и расстегнуть штаны. Но я была слишком возбуждена, чтобы помочь ему расстегнуть молнию.

–Приподнимись ко мне, - попросил он сдавленным от желания голосом.

Я успела выдавить из себя «что?» прежде, чем он показал мне, чего он хотел. Он переместил меня немного выше по своему телу. Я воспользовалась своими руками и его широкими плечами, чтобы подтянуться еще выше. Я обернула ноги вокруг него, так что я больше не мешала ему расстегнуть молнию, хоть ему и пришлось делать это вслепую, ощущая под руками мой голый зад, пока пытался освободиться от штанов. Он издал звук, наполовину крик, наполовину стон. Мне показалось, что это было что-то вроде «пожалуйста», но я не была уверена.