Армяне в Турции. Общество, политика и история после геноцида

После 1915 г. и особенно во время перемирия тысячи оставшихся в живых армян мигрировали в Стамбул в поисках крова и убежища. Такие миграционные передвижения продолжались еще долго и после основания республики. Идея объединения оставшихся армян из Малой Азии в установленном месте озвучивалась уже в ноябре 1922 г., когда многие немусульмане начали в страхе покидать страну. Патриарх Завен Дер-Егиаян пишет в своих мемуарах, что между ним и представителем правительства Анкары в Стамбуле Рефетом Беле состоялся следующий разговор:

Патриарх: Турецкое правительство смотрит на нас с подозрением и обеспокоено самим нашим существованием. Мы, в свою очередь, обеспокоены подозрениями [правительства], как и вытекающим из этого отношением. Мы бы хотели, чтобы нам был определено место в этой стране, конечно, с несколько иной административной структурой, чем остальные. Мы ведь не греки, которых можно было обменять на мусульманское население Греции; ни одна европейская страна не хочет нас принимать, и у них нет на этот счет обязательств.

Рефет-паша: Где вы хотите жить?

Патриарх: Эти дела не нам решать. Государство должно решить где.

Рефет-паша: Если бы мы решали, например, в пользу провинции Бруса… Не живут ли и там мусульмане?

Патриарх: Мы жили с мусульманами на протяжении шести веков, как живем и сегодня. Мы никогда не потребуем их выселения.

Рефет-паша: Это сложная проблема.

Амамджян: Можно было бы расширить границы Армении, чтобы дать этим людям место для жизни.

Рефет-паша: Тогда поезжайте в Москву и селитесь там![152]

Хагоп Амамджян (Hagop Hamamjian) был в то время поверенным в делах армянской общины; Арутюн Мосдичян (Harutyun Mosdichian) был председателем Национального собрания[153]. Даже если Рефет Беле (Refet Bele) не отвергал идею собрать оставшихся армян в определенном месте, после вопроса Амамджяна ход беседы изменился. Следует при этом также иметь в виду, что период этот был переломным как для армян, так и для турок, так как Лозаннский договор еще не был подписан, а патриархия находилась под большим давлением, причем все армянские лидеры вносили собственные предложения, которыми они хотели обезопасить свою жизнь. Патриарх Дер-егиаян признался, что его решение взять Амамджяна на эту встречу было «неудачным»[154].

Тайные заседания парламента в марте 1923 г. раскрывают позицию будущей республики, а также указывают на намерение установить в пределах Стамбула зону строгого контроля. Доктор Рыза Нур (Dr. Riza Nur), принимавший участие в переговорах в Лозанне и отчитавшийся перед парламентом, был очень обеспокоен присутствием в Лозанне лиц без гражданства – представителей армянского, халдейского и ассирийского населения, а также всех других государств, которые позиционировали себя против турецкой делегации[155]. В своем выступлении он настаивал на том, что одним из самых сложных и важных вопросов является вопрос о «меньшинствах» и христианах[156].

Меньшинств больше не будет. Исключением является только Стамбул. [Выкрики: армяне.] Да, и сколько там армян? [Выкрики: евреи.] В Стамбуле тридцать тысяч евреев. До сих пор они не доставляли никаких неприятностей. [… шум.] Общеизвестно, что евреи – это люди, которые делают то, что им говорят. Конечно, было бы лучше, если бы их не было вообще[157].

Согласно Рызе Нуру, проблема греков была решена за счет обмена населением. Это коснулось и греков, приехавших в Стамбул из провинций[158]. Могло быть найдено решение также следующей проблемы, касавшейся патриархата. Рыза Нур так заявил свою позицию, что турецкая делегация фактически потребовала от Православного патриархата и его общины в полном составе покинуть страну: