Армия Карла XII. Золотой век шведской армии

Считаясь с возможностью захвата обоза, Левенгаупт велел арьергарду подполковника Ментцера отойти к хвостовым фурам, Нюладскому батальону подполковника Лейона (400 чел.) – к головным и прикрыть бегство пехоты огнем артиллерии.

Боевой дух шведов был серьезно поколеблен. Их батальоны и эскадроны жались к вагенбургу. В это время «корволант» беспрепятственно разворачивался на южной части поля для «генерального сражения».

В километре от них, не мешая противнику, выравнивалась и приводила себя в порядок шведская линия. Между батальонами были разрывы, а пушки были поставлены перед центром строя. Фургоны поставили вокруг деревни полукругом боками друг к другу или в виде широкой буквы П. Они не прикрывали мост и дорогу на Пропойск, но сыграли существенную роль в шведской обороне.

Ядром боевого строя русской армии были стоявшие в центре первой линии гвардейские полки – Преображенский, Семеновский и Ингерманландский под командованием генерал-майора князя М. М. Голицына. Слева находились драгунские полки под командованием генерал-лейтенанта Пфлюга и генерал-майора Бема, справа – генерал-майоров Штольца и Шаумбурга.

Вторая линия была составлена из шести драгунских полков, подкрепленных Ингерманландским и Астраханским батальонами. За ними стояли сводные гренадерские роты гвардейских и Ростовского полка. Левым флангом командовал генерал-лейтенант от артиллерии Я. В. Брюс, правым – генерал-лейтенант, ландграф Фридрих Гессен-Дармштатский (не знавший ни слова по-русски). Главное командование принадлежало Петру I и Меншикову. Из-за стесненности поля растительностью войска растянулись не прямой линией, а полукругом, что специально отметил царь-полководец. Такого же подробного чертежа боевого построения шведских войск Левенгаупт не оставил, и о расстановке шведских полков можно судить только приблизительно. Резервов противники специально не выделили. Соотношение сил было примерно равным. Порядка десяти тысяч русских при 32 орудиях против девяти тысяч шведов при 14 орудиях. Более чем двукратное превосходство «корволанта» в артиллерии сыграет одну из главных ролей в битве при Лесной.

Около часа дня с опушки леса раздался пушечный залп. Зелено-сине-бело-красные шеренги русских пришли в движение. Главная фаза битвы началась. Оба противника в течение двух часов пытались сбить друг друга с поля.

«Русские обрушились с большой фурией сначала на полки Де ла Гарди и подполковника Сталя. Те под жестоким огнем отступили назад из перелеска к полкам Хельсингскому и Левенхаупта, которые приветствовали врага двукратным залпом, но тем не менее должны были уступить силе и присоединиться к другим полкам. Тут неприятель озадачился и стал перестраиваться невдалеке от кустов. Мы стояли на поле и также перестраивались; но людей было слишком мало, там и тут между батальонами были разрывы, а неприятель сильно нас превосходил. Наша кавалерия, которая частью уже ушла вперед, прискакала во весь опор обратно к боевому порядку, и как только она прибыла, мы атаковали с большой силой и отогнали [противника] обратно глубоко в перелесок. Но развить победу мы не смогли, так как неприятель выстроил одну за другой 3 линии, и если одна была разбита, другая заступала на ее место», – писал Вайе[272].

Шведы пытались стремительным натиском на штыках и пиках опрокинуть неприятеля в своей неповторимой каролинской манере, но все было тщетно. Как только синие шведские шеренги приближались к русскому строю, он подавался назад, на дистанцию ближнего ружейного выстрела, при этом русские солдаты продолжали вести «прежестокий огонь». Истерзанные каролинские батальоны, теряя десятки людей убитыми и ранеными, не достигнув цели, откатывались назад.

Клубы дыма несло в лицо шведам, так что «солдаты не видели впереди стоящих товарищей». Р. Петре насчитал 8 или 10 атак и контратак. Смертельный расстрел друг друга происходил иногда чуть ли не в упор.

Шведский устав не предусматривал действий на пересеченной и лесистой местности, что в полной мере и использовал Петр Великий. Когда противник усиливал натиск, он отводил свои батальоны в перелесок, давая возможность артиллерии действовать в максимальном темпе. При применении такой тактики шведская пехота и кавалерия оказывались бессильными перед лицом противника и несли напрасные потери.

«Чрезвычайно важным царь считал, чтобы конница не гналась далеко за неприятелем, но, разбив его, снова собиралась в эскадроны и ожидала новых команд.