Армия Наполеона

Первым, самым срочным делом в системе военной администрации было восстановление эффективного контроля над количеством личного состава в строю и, соответственно, за правильным расходованием государственных средств. Для этого, как понятно из вышесказанного, институт военных комиссаров, даже очищенный от явных мошенников, уже не подходил. Поэтому, учитывая невозможность немедленной радикальной перестройки системы военной администрации, было сделано следующее: функции военных комиссаров были разделены на две части.

Все, что касалось продовольственного и вещевого снабжения, госпиталей и транспорта, по-прежнему осталось в ведении военных комиссаров. Зато все функции, относящиеся к «организации, комплектованию, расформированию воинских частей, жалованью, выплачиваемому войскам, финансовой отчетности, ведению регистров личного состава…»[1018] передавались теперь так называемым «Инспекторам по смотрам» (inspecteurs aux revues) – новому административному институту, учрежденному указом от 9 плювиоза VIII года (29 января 1800 г.). Корпус инспекторов должен был состоять из 6 генеральных инспекторов, 18 инспекторов и 36 младших инспекторов. На деле он быстро разрастался и накануне войны 1812 года уже насчитывал в своих рядах 202 человека: 6 генеральных инспекторов, 41 инспектор, 125 младших инспекторов и 30 помощников инспекторов (adjoints).

По мысли Первого Консула, «инспектора по смотрам» должны были быть элитой военной администрации. В их ряды были приняты лучшие из военных администраторов, а также ряд генералов, в том числе дивизионных. Мундир «инспекторов по смотрам» должен был подчеркивать их высокое положение, он был алого сукна, богато украшенный пышным золотым шитьем. Правда, позже, в 1806 году, мундир был заменен на более скромный – светло-синий с шитьем из серебра. Стендаль вспоминал об этом мундире: «Тщеславие всех военных комиссаров было чрезвычайно возбуждено учреждением должности и еще более установлением мундира инспекторов по смотрам. Кажется, тогда я видел генерала Оливье с его деревянной ногой, недавно назначенного главным инспектором по смотрам. Это тщеславие, достигшее высшей степени благодаря расшитой шляпе и красному мундиру, было главной темой всех разговоров в домах Дарю и Кардонов»[1019].

Согласно упомянутому указу от 9 плювиоза VIII года старшие инспектора должны были проводить смотр частям, находящимся во вверенных им округах, не реже одного раза в год, а обычные инспектора – 3 раза в год. Для прохождения подобной инспекторской проверки абсолютно весь личный состав части выстраивался развернутым строем в полной парадной форме. Исключение не делалось даже для медиков, мастеровых и «детей полка». В кавалерийских частях, которым, разумеется, было положено встречать инспектора в конном строю, на смотру должны были присутствовать не только все люди, но и все лошади, даже больные, которым полагалось выстраиваться позади фронта левофлангового эскадрона.

Подобные смотры отличались основательностью и длились очень долго. Проверялось общее количество личного состава части, состояние униформы, амуниции, вооружения, все, вплоть до наличия солдатских книжек и до содержимого солдатских ранцев. В кавалерии инспектор, кроме того, должен был проверить количество лошадей и удостовериться, «отмечены ли они все регламентированными клеймами, действительно ли все офицеры приобрели лошадей за свой счет, имеют ли они количество лошадей, предписанное регламентом, не употребляются ли солдатские кони для службы, несоответствующей их уставному назначению…».

После смотра под открытым небом инспектор должен был проверить всю документацию: регистры личного состава рот, сведения о переводе военнослужащих в другие части и многочисленные финансовые документы, а также документы материальной отчетности: сведения о доходах и расходах части, о выдаче продовольствия и фуража, об изготовлении и починке униформы, оружия, амуниции и т. д., и т. п. Последствия подобной тщательной проверки могли быть весьма серьезными для командования части. Закон гласил, что «о всяком офицере… уличенном в том, что он указал количество людей и лошадей большее, чем то, которое реально присутствует в строю… должно немедленно сообщить главнокомандующему или дивизионному генералу, которые в свою очередь обязаны незамедлительно отдать такого офицера под суд военного трибунала как расхитителя достояния Республики».

Подобный пункт закона не был лишним, так как в результате настойчивой деятельности, проводимой инспекторами, за короткое время в войсках было выявлено почти 50 тысяч «мертвых душ»! Не случайно Первый Консул, а впоследствии Император возлагал большие надежды на корпус инспекторов. В 1807 году он писал из Остероде: «инспектора по смотрам должны быть проникнуты пониманием ответственности своей функции и сознавать, что нация вправе ожидать от них рвения и справедливой строгости»[1020].