Армия США. Как все устроено

Смит раскрывает передо мной фотоальбом и продолжает рассказывать:

– Каждый год пятьсот курсантов Вест-Пойнта отправляются на языковую стажировку в тридцать семь стран мира. Да и на обычные войсковые стажировки они у нас ездят. На американские базы в Европу, здесь, по всей Америке, и на Дальний Восток, в Корею, Японию. – Он ударяет костяшками пальцев по фотографиям, прикрепленным к страницам альбома. – Ну вот вам Испания. Мы ездили в испаноязычные страны.

Я глянул. Опять портреты. Но здесь уже больше снимков, сделанных за столом. Творческие обеды и ужины. Конечно, под бокальчик испанского красненького собеседники быстрее понимают друг друга. Испанский язык… Интересно, а изучают ли они в Вест-Пойнте языки северо-американских индейцев? Нет, наверное. И у нас скорее можно встретить русского выпускника Института Азии и Африки, разговаривающего на африканском языке суахили, чем на языке наших ненцев, эвенков, чеченцев или черкесов.

Оглядываясь, я вижу на стенах портреты курсантов Вест-Пойнта сделанных вперемешку с курсантами из России, потом еще снимки: на Красной площади, на фоне храма Василия Блаженного. Бывают они, значит, и у нас в России. Но застольных фотографий с самогоном, салом и колбасой мне Смит не показывал.

На прощание я спросил:

– А наши-то что, здесь не учатся?

Смит флегматично развел руками:

– Приглашаем. Не идут.

На том и закончили.

«Плебеи», «М-16» и «часы»

Мы выходим на улицу, прогуливаемся. Я беру Петра Черемушкина под руку.

– А с нашими, родными курсантами нам разрешат пообщаться?

– Русских нет, ты же знаешь.

– Киргизы, наверное, есть, казахи.

Через десять минут ведут курсанта. Казах? Точно. Его ни с испанцем, ни с арабом не спутаешь. Смуглый, чуть раскосый, родной.

– Курсант Ассанов Диас. Вест-Пойнт, первый курс. Из Казахстана.

– Как попал сюда, курсант Ассанов?

Казах улыбается еще шире, видно, что он соскучился по русскому языку, соскучился по общению неформальному, вне устава. И его улыбка вызывает симпатию.

– Да если бы мне еще два года назад какой-нибудь человек сказал, что я буду курсантом, да еще, например, даже не Алма-Атинского военного училища, а вот здесь, в Вест-Пойнте, я бы рассмеялся ему в глаза.

– Так далек был от армии?

– Я юридический факультет закончил у нас, в Алма-Ате. Море планов на будущее. И работа уже ждала. Можно было и дальше ехать учиться, в Европу. Я как раз подыскивал варианты – и вдруг увидел информацию о Вест-Пойнте. Что-то дернуло, решил попробовать, хотя был на сто процентов уверен – все мимо, вариант несбыточный. Стал собирать документы. И однажды мне позвонили, сообщили, что документы проверку прошли. Дальше тестирование. Тоже прошел. Короче говоря, неожиданно решил поменять судьбу. Стал не юристом, а военным.

– Диас, да ты не похож на юриста. А на военного тем более. У тебя, скорее, актерская внешность. Ты вон как улыбаешься, веселый ты, видать, человек.

– Нееет! Я военный. Я уже первый курс заканчиваю. Все как положено: академическая подготовка, военная, физическая. Даже планы на будущее появились.

– А что за планы?

– Я далеко не загадываю. Сейчас вот рассчитываю поехать в летний отпуск. Зимой не получилось. А вообще… Надеюсь, закончу академию и поеду домой, в Вооруженные силы Казахстана. Лет десять хочу послужить. А может, и больше.

– Так ты, значит, по местным меркам «плебей»?

Диаса нисколько не смущают мои слова. И термин «плебей» его не обижает. Он усмехается и кивает.

– Ну да, «плебей», есть такое дело… Немного уже осталось мне в «плебеях» ходить.