Арминута

Я накормила семью нормальной пастой с томатным соусом, все, судя по всему, остались довольны, но никто меня не похвалил. Она тоже согласилась немного поесть. Сидела вместе со всеми, как до гибели Винченцо, но держала тарелку под столом, на коленях, и ела, низко склонив голову.

22

В центре двора перед нашим домом остановился кремовый «мерседес», и его тут же, не веря своим глазам, окружили ребятишки. Из автомобиля вышли двое мужчин, один с усами, другой седой, в широкополой шляпе. Я видела их из окна, они спрашивали что-то у одного из мальчишек, и он указал в мою сторону. Они выглядели как цыгане, и я немного испугалась, но они не поднялись и не позвонили в дверь. Присели на капот и не спеша закурили. Время от времени я украдкой поглядывала на них в окно.

Когда появился отец, возвращавшийся со своего кирпичного завода, они затоптали окурки и пошли ему навстречу: казалось, они его узнали. Он слегка замедлил шаг и посмотрел на них издалека, потом направился прямиком к двери, словно их не замечая. Они преградили ему путь, и по жестам я поняла, что отец сначала поговорил с усачом. Возможно, попросил их подняться. Я незаметно приоткрыла дверь, чтобы послушать, о чем пойдет речь.

— Цыган в свой дом я не пущу. Говорите здесь, если хотите.

С улицы донесся рев мотора, и я не расслышала ответ. Потом раздался раздраженный голос отца:

— Мой сын остался вам должен? Ничего об этом не знаю и знать не хочу. Идите и ищите свои деньги там, где они лежат.

Тот, который стоял ближе, прикоснулся к его руке, как будто хотел успокоить, но отец отмахнулся от него, и шляпа седого, крутясь, улетела вниз. Адриана подошла ко мне, и мы обе стали слушать, затаив дыхание.

Больше ничего не случилось, те двое спустились к машине и уехали, а отец вошел в квартиру и с грохотом захлопнул дверь.

Спустя несколько дней цыгане поджидали нас у школы, но на сей раз уже другие, на маленькой, сильно помятой машине, которую мы толком не смогли разглядеть. Адриана взяла меня за руку, и мы присоединились к группе ее одноклассниц. Пока мы шли по улице, цыгане следовали за нами по пятам широким мужским шагом, потом обогнали нас, остановились и стали ждать. Девочки постепенно разошлись, повернув на свои улицы, и когда до дома было уже недалеко, мы с Адрианой остались вдвоем. Тут один из парней, отделившись от остальных, подошел к нам, слегка улыбаясь. Сестра сжала мою руку потной ладонью: это был условный сигнал к бегству. На этот раз больше испугалась она: когда она была маленькой, ей не раз рассказывали, что цыгане похищают детей. Мы развернулись и что есть духу припустили обратно в школу, но на углу табачной лавки буквально влетели в объятия тех, кто нас искал.

— Почему вы от меня убегаете? Я не хочу вас пугать, только задать один вопрос! — сказал парень.

Ему было лет двадцать, и выглядел он скорее симпатичным, чем опасным. Даже Адриана успокоилась, выпустила мою руку и, мотнув головой, дала понять, что мы готовы его выслушать. Вероятно, ему трудно было говорить с двумя девчонками: он изо всех сил старался вести себя деликатно. Не оставлял ли чего Винченцо для них, своих друзей? Может, мы это сохранили?

— Но ведь наш брат не знал, что скоро умрет. Что он мог нам оставить? — тут же ответила Адриана.

Поспешность ее ответа несколько его смутила. Он сказал, что Винченцо собирался купить мопед и занял у них деньги. Однако он их еще не потратил и готов был в любой момент вернуть — так он говорил им за несколько дней до несчастья. Не могли бы мы их поискать?

— Наверное, он отнес их к себе. Он ведь построил деревянный домик недалеко отсюда, где-то вниз по реке. Он прятал там свои вещи, — соврала маленькая хитрюга и пустилась в туманные объяснения, в каком направлении может находиться эта лачуга.

Так мы избавились от кредиторов Винченцо. После обеда я увидела, что Адриана тащит под мышкой старую обувную коробку. Она шепнула мне, что нам нужно срочно спуститься в сарай.

— Кольцо, которое ведет в загробную жизнь, лежало здесь, — сказала она мне на лестнице. — Но тут есть и другие вещи. Надо будет посмотреть.

Мы заперлись в сарае и, сняв с коробки крышку, заглянули в тайный мир нашего брата. Куча ключей, и все не от нашего дома. Новенький блестящий складной нож. Бумажник с удостоверением личности: на фото он выглядел как преступник, которого разыскивает полиция. Больше всего места занимал один носок, набитый непонятно чем. Я с опаской сунула в него руку и узнала содержимое на ощупь. Выложила перед побледневшей Адрианой рулон, стянутый резинкой. Купюры разного достоинства — от десяти до ста тысяч лир. Вот что искали цыгане. Интересно, это действительно их деньги или Винченцо сам скопил их, работая то здесь, то там, и отложил, чтобы купить мопед?

Адриана осторожно ощупала банкноты подушечками пальцев, наверное, она впервые держала в руках нечто более ценное, чем несколько монет, да и те попадали к ней нечасто. Она как зачарованная рассматривала деньги.