Аромат книг

Она открыла рот, чтобы возразить, и снова закрыла, потому что это было бы неправильно, потому что когда-то Филандер был её другом. В детстве они поклялись, что навсегда останутся кровными братьями и сёстрами. Теперь они выросли, и кровное братство ушло в прошлое, туда, где остались сахарная вата и игра в прятки. Но дружба, – даже если они дружили много лет назад, дружбу невозможно было зачеркнуть. Она никогда не забудет его взгляд, в котором сквозили отчаяние, упрёк и глубокая, неизлечимая боль.

– Найди его мне, – повторил он.

– А Темпест? Она тоже этого хочет?

– Я так решил. Темпест тут ни при чём. И Гровер тоже.

У него на лбу было написано, что он поругался с Темпест из-за того, что решил обратиться к Мерси за помощью, да ещё и за деньги. И Мерси понимала, что заслуживает подобного обращения после того, что слетело у неё с языка. И презрения Темпест она тоже заслуживала.

– Ничего не могу тебе обещать, – в конце концов ответила она. Кем бы ни оказался убийца Джезебел, вероятнее всего, Птолеми тоже был на его совести. – Но сделаю всё, что смогу.

Поколебавшись, Филандер коротко и напряжённо кивнул – как будто он был куклой и кукловод толкнул его в затылок. Потом он задул свечу.

– Филандер!

Она услышала его шаги на лестнице.

– Забери свои дурацкие деньги!

Но он уже спустился вниз, а она всё ещё стояла как соляной столп, совсем одна в ночной темноте.

Глава тридцать первая

После того как Мерси прождала в коридоре битых два часа, наблюдая за тем, как секретарша разбирает бумаги, наконец та заявила ей:

– Комиссар Седжвик сейчас примет вас.

Полицейское управление, которым заведовал Филеас Седжвик, занимало верхний этаж кирпичного здания, располагавшегося по адресу Уайтхолл-плейс, 4, всего в паре минут пешком от Трафальгарской площади. Главное управление лондонской полиции уже давно трещало по швам, мало-помалу занимая соседние здания и снимая помещения на прилегающих улицах. Так же как и его предшественник, Филеас Седжвик много лет добивался от сената переезда в новое здание, в коем ему раз за разом отказывали. Периодически Мерси читала об этих баталиях в газетах и каждый раз, натыкаясь на фамилию Седжвика, задавалась вопросом, каким образом, возглавляя лондонскую полицию, он в свободное от работы время заказывал редкие книги сомнительным личностям вроде неё самой. Они никогда не обсуждали, какими путями книги попадали к ней; возможно, он нарочно не вдавался в подробности, чтобы не отягощать свою совесть лишней информацией. А может быть, совести у него и не было вовсе. Последнее казалось ей более вероятным.

– Мисс Амбердейл, – поприветствовал он её, поднимаясь из-за своего письменного стола. За спиной у Мерси секретарша заботливо прикрыла дверь.

– Мистер Седжвик. – Так же немногословно они приветствовали друг друга, встречаясь в холле отеля «Савой». Сегодня в его глазах сквозила тень недовольства.

– Я надеюсь, вы довольны вашим ветератором.

– Временами он бывает немного утомителен.

Тонкие губы Седжвика скривились в улыбке.

– Я вас предупреждал. – Возможно, его предупреждение относилось не только к ветератору.

– Прошу прощения, – начала Мерси, – что я явилась к вам без приглашения.

– Вероятно, у вас для этого имеются веские основания. Пожалуйста, присядьте.

Мерси села напротив него. Стол, разделявший их, был огромен, как Атлантический океан. На стене, обшитой деревянными панелями, за спиной Седжвика висел портрет в золотой раме, написанный маслом. Табличка под ним гласила: «Роберт Пил, основатель лондонской полиции». Интересно, ощущает ли Седжвик укоризненный взгляд мистера Пила на своём затылке?

– Нас могут подслушать?

– Дверь в приёмную изготовлена из дуба и снабжена двойной облицовкой.

– Тогда, если позволите, я перейду сразу к делу. – На Мерси было то же платье, что во время их последней встречи в «Савое», и та же зелёная шляпка; в руках она держала сумку, набитую безделушками. Револьвер она на всякий случай оставила в своей квартирке из опасения, что её могут обыскать, прежде чем допустить к комиссару Седжвику. – Я хотела бы попросить вас об одолжении.

Седжвик вытащил из жилетного кармана золотые часы и искоса взглянул на них. Когда он снова обратился к Мерси, недовольство по-прежнему сквозило в его глазах, однако теперь к нему примешивалась толика любопытства.

– Прошу, – ответил он, – я вас слушаю.

– Вчера вечером возле входа в туннель под Темзой был найден труп молодой девушки. Кто-то сильно изуродовал её. Я бы хотела взглянуть на её тело.

Очевидно, Седжвик сразу понял, о ком речь.

– Позвольте спросить, что у вас общего с проституткой?

– Её личность уже установлена?

– Один из моих людей узнал её. Не по лицу, потому что кто-то очень постарался, чтобы её не узнали. Она называла себя Пенни, но это, конечно, было её не настоящее имя.

– Можно мне взглянуть на неё, если я сообщу вам её настоящее имя?