Арриквиатари (СИ)

После некоторого перерыва прикосновение влажной губки ко всему телу вызывала приятную истому, пришлось проявлять свою железобетонную выдержку, дабы в панике не вывалиться из теней при первом контакте. Даже без движения тело отлично помнило эти ощущения и всецело хотело их повторения, однако Олег не терял над собой контроля и неосознанных движений не наблюдалось; для верности посидев на месте минут десять, отслеживая свои реакции, он свернул каст и отправился дальше перебежками от тени к тени.

Постоянная концентрация и внимательность требовала кучу физических и моральных сил. Ожидая нападения каждую минуту, Сколотов изводил сам себя, к вечеру падая на землю совершенно измотанным, и изменить ничего не получалось, приказать самому себе расслабиться можно, только толку от этого никакого, только воздух сотрясать. Атаки мерещились со всех сторон, толпы мнимых преследователей, гнилых ящеров, недоволков поджидали за каждым кустом, и временное облегчение наступало только в случае реальной встречи с монстрами. По пути попадались новые разновидности тварей вперемешку с уже знакомыми, Олег старался избегать любых столкновений, даже с недопсами, осторожно обходя каждую встреченную тварь. Столкновения случались в основном по ночам, недвижимый часовой окупил вложенную в него единичку магии уже процентов на пятьсот, исправно предупреждая о ночных визитерах. Сколотов не поленился вырезать из веток четыре десятка деревянных колышков и густо утыкивал ими всю территорию вокруг места ночной стоянки. Вторым подспорьем оказалась его алхимико-масленая особенность, перебивая запах тела травяным ароматом, она уберегала путешественницу от массовых ночных нападений, подобных первым суткам в новом мире. Привычка растираться кровью растительных монстров вернулась мгновенно, Сколотову даже показалось, что он слышал щелчок в голове, будто патрон встал на свое место в обойме. Возвращение к подобной практике ощутимо нервировало, сознание без зазрения совести увлекалось утренними и вечерними процедурами растирания, и, дабы купировать похотливые позывы, Олегу приходилось каждый раз резать ладонь кинжалом, этого хватало для снижения градуса возбуждения до приемлемых величин. Оставалась надеяться, что боль не привяжется к наслаждению на подсознательном уровне, и его реакционным меры не приведут к мазохизму: “Вот будет номер, бегал от одного помешательства и настолько доподталкивал съехавшую крышу в одном направлении, пытаясь водрузить ее на место, что она свалилась с обратной стороны”, — это будет тот еще жизненный конфуз, и ведь душистое масло, при желании, тело выделяло без всяких лишних усилий, но если его не втирать в кожу, то эффект будет намного слабее — вынюхивающая его стая недоволков с радостью это подтвердила. В любом случае масло сейчас было наименьшей проблемой, а вот накапливающаяся усталость и нервозность — первостепенной, в какой-то момент Сколотов заподозрил мозголомную активность лохматней, но потратив на их поиски полдня, был вынужден признать: ментальные монстры тут не при чем. Достаточно изучив поведение этих тварей, он уверенно мог находить уродливых мутантов в округе, ориентируясь на магический след и психологическое давление, сейчас же ничего не намекало на их присутствие, эту идею пришлось отбросить как несостоятельную.

Надо было признать, сама ситуация давила на человека всей тяжестью неопределенности. Посреди леса, в окружении жаждущих твоей плоти монстров, двигаться неизвестно куда, надеясь только на чуйку ушастой шапки, не в обиду Пантерычу будет сказано, то еще испытание для нервов. И так же, как раньше, Олег выдерживал подобные вызовы едва-едва, на пределе возможностей. Оставалось только стиснуть зубы и превозмогать, надеясь на скорое завершение пути, тут либо он загонит себя до смерти, либо среди зарослей покажутся очертания стен города, и что случится раньше, неизвестно.