Арсенал эволюции

Вообще было бы чудесно хоть примерно узнать, сколько у колдуна войска. Вдруг толпы монстров пройдут сквозь нас, растопчут и даже не заметят? Правда, логика подсказывала, что в таком случае нечисть уже давно вылезла бы из своего леса, без всяких предварительных ухищрений. Но легче от этого не становилось. В общем, как и любой нормальный человек перед грандиозным событием, я мандражировал… Хотя чего уж там – побаивался маленько на самом деле… Да ладно, если взглянуть правде в глаза – я конкретно подсел на измену и едва не паниковал!

Более-менее успокаивал сосредоточенный вид соратников, однако не факт, что внутри у них все было так же спокойно и безмятежно, как и на лице. Я ведь тоже виду не подавал о своих страхах.

Вскоре мы стояли дружным строем, держа под уздцы боевых скакунов. Сразу несколько чародеев накладывали на бойцов самые разные защитные чары. Подобной чести удостоилась лишь наша рота. Оно и понятно: не у всех же боевая задача – сражаться с колдунами. Я, как ненуждающийся, стоял сбоку и с любопытством следил за процессом. Несмотря на общую авральность ситуации, волшебники подходили к делу степенно, без суеты, зачаровывая доспехи, оружие и непосредственно сами организмы молоденьких солдат нашей роты с особым тщанием. Средний возраст воинов подразделения поручика Атома и вправду был небольшим. Самому старшему из нас оказалось не больше тридцати. Возможно, именно юность бойцов и придавала роте необходимую летучесть. Несмотря на молодость, ребята были вполне основательно закалены периодическими вылазками на территорию королевства, сопровождавшимися яростными стычками с пограничными отрядами Казмада, поэтому опыта им занимать не приходилось. Такие мастера, как Черпак, Дрозд и Прут, вообще стоили целого отряда, про самого Атома даже говорить не приходится. В эту роту отбирали самых талантливых и подготовленных молодых людей – как физически, так и морально. Может, в тот момент, когда мы покидали столицу, ребята и выглядели несколько потерянными, однако подобное расположение духа несложно понять. В целях конспирации всем армейским подразделениям никто ничего не объяснял до самого выхода из войсковой части, чтобы носители длинных языков не разболтали друзьям, а особенно подругам, чего лишнего. Естественно, когда на построении перед выступлением из Глады бойцам роты сообщили, что воевать придется с нечистью, они растерялись – все ведь люди, пускай даже строго сортированные. Но сейчас, в самый ответственный момент, перед решающим событием, ребята собрались и не выдавали тревоги, а ведь каждый из них был твердо уверен, что вскоре пойдет на смерть. Ну и я старался соответствовать соратникам, хотя уровнем общей моральной подготовки к битве явно им уступал. В те времена, когда воины летучей роты схлестывались с казмадцами на их территории, я всего лишь выпроваживал нетрезвых клиентов из клуба, и то старательно избегал чрезмерно здоровых.

– А ты чего в стороне встал? – На меня смотрел, грозно прищурившись, довольно молодой волшебник и увлеченно чесал жезлом под лопаткой. – Может, Паляндре хабар на лапу дал, чтобы сразу с собой не забрала? Или договорился с Карой?[18] В чем твой секрет, воин?

Я с недоумением смотрел на кудесника.

– Зачаровываться тебе не надо, что ли? Хочешь от первой вспышки колдуна подохнуть? – доступно пояснил чародей и, подумав, добавил: – Понаразвелось отсталых, чтоб на тебя лихоманка чихнула!

– Мне вообще-то нельзя, у меня аллергия. И на лихоманок, и на чары, – ответил я серьезно. – Ты вон мою лошадку лучше вместо меня застрахуй.

Волшебник недоверчиво склонил голову, критическим взглядом окинул новоиспеченного смертника и произнес:

– Надо же, оказывается, даже таких, – чародей многозначительно постучал себя кулаком по лбу, – в летучую роту берут!

Но Фишку зачаровал.

Уже через час в полной боевой готовности мидлонское войско построилось неподалеку от лагеря. Тактическая расстановка была такой же, как и рассказывал нам князь на совете пару дней назад. В центре армии стояли тяжелые копьеносцы, по флангам располагалась легкая пехота и кавалерия, а позади разместились стрелковые полки вперемежку с тяжелой конницей. Отовсюду торчали длинные знамена-хоругви с эмблемами княжества с одной стороны полотна и символом подразделения – с другой. Каждая из них обозначала свой взвод, а в бою должна была помогать бойцам ориентироваться в пространстве и быстро находить своих.