Арсенал ножей

Пока белые корабли рассекали высшие измерения, я спала. Эта привычка осталась с военных лет. В бою не знаешь, скоро ли выпадет случай отдохнуть, поэтому многие в полете предусмотрительно урывали клочки сна в каждую свободную минуту.

Когда я проснулась, мы уже падали в свою вселенную.

– Мы прибыли?

Медведь стоял, где я его оставила, на помосте посреди круглой рубки.

«Еще нет».

– Где мы?

Мохнатый зверь мазнул когтем по стене, вызвав трехмерную карту с обозначенным красной чертой курсом от Камроз к той далекой точке пространства, где «Злая Собака» обнаружила ракообразных, столь взволновавших моих хозяев. На полпути высветилась маленькая звездная система. Пояснения к ней были на незнакомом языке, но я опознала звезду по расположению – эти координаты навсегда впечатались в саму мою душу.

– Пелапатарн.

«Верно».

Холод призрачной рукой ухватил меня за загривок. После огненной бомбардировки я ни разу не возвращалась в эти места.

– Зачем вы меня сюда притащили?

В издевку или в наказание? На миг я перестала ощущать свое тело, представив, как меня выбрасывают на радиоактивную, задушенную пеплом планету, оставляют среди смертоносных последствий моего приказа.

«Наблюдай».

Сферические стены исчезли, на их месте возникло схематическое изображение окружающего космоса. Далекие звезды светились шляпками гвоздей, вбитых в плоть неба. Над нами больным глазом висела планета, затянутая бельмом мертвенных облаков.

Но не планета интересовала белые корабли. Впереди зависло скопление боевых кораблей Конгломерата. Два «ятагана» среди россыпи «гиен». Они охраняли систему-некрополь, служили символическим напоминанием об окончательной победе, дорогой ценой купившей для Общности перемирие.

Обнаружив присутствие белых кораблей, они дружно совершили разворот. Но поздно. Корабли-кинжалы срезали их, не замедлив хода. Малые суда порвало роями плоских снарядов, которые, как терка, содрали с них наружную обшивку. Тогда на нас ринулся «ятаган». Я сжалась в ожидании удара и тут же ощутила, как отвисает челюсть, когда белый корабль клинком вонзился в середину корпуса и разрезал «ятаган» насквозь. Мне на миг открылась картина крушения, взрывы, внутренние помещения корабля. А мы уже прошили корпус и с ускорением выходили из боя.

Я обернулась к задней стене рубки, на которой половины разрубленного «ятагана» расходились, волоча за собой кабели, мебель, тела. Второй «ятаган» был смертельно ранен нашим огнем и, кувыркаясь, валился в атмосферу. От «гиен» за ними осталось облачко разлетающихся обломков.

Вся схватка заняла не более тридцати секунд.

Не все экипажи тех кораблей успели понять, что их убило. Кто-то спал, отдыхая между вахтами. Кто-то ел, кто-то был занят работами внутри корпуса. Может быть, они услышали сигнал тревоги, но осмысленно отозваться на него у них не было времени. Меня охватила жалость. Четыре года назад я могла бывать на тех кораблях. Черт, среди погибших у меня могли быть знакомые. Но к состраданию примешалось угрюмое чувство удовлетворения. Я уничтожила планету, чтобы покончить с войной, потому что верила, что мое бездействие унесет больше жизней. Сейчас белый флот пытался покончить со всеми войнами будущего, проделав такие же расчеты и сочтя меньшие потери большим благом. Экипажи кораблей Конгломерата пришли на флот, чтобы оберегать свои родные планеты. Если их смерть станет залогом вечного мира, их долг – умереть, даже если они не понимали до конца причин и последствий своей жертвы; а на их костях мы построим безопасное, лучшее завтра.

Я еще успела бросить последний, вызывающий взгляд на рябую облачную кашу вокруг Пелапатарна. А потом мы выпрыгнули в бесформенность высших измерений. Вернулись в туманные ветры между мирами.

Глава 34 Джонни Шульц

Перезарядив оружие и сделав по глотку воды из запаса в скафандрах, мы двинулись дальше по техническому коридору от точки, где провели ночь. Я шел первым, за мной Бернард и Люси, затем Дальтон, поддерживающий Сантоса. Эддисон двигалась в арьергарде. В темноте мне каждая тень казалась угрозой – осаждали первобытные страхи перед невидимым хищником. Когда Люси включила свет, я надеялся, что станет легче. Но вышло иначе – я ощутил себя на виду и без защиты. Наверное, этого и следовало ожидать, пробираясь по чужим руинам, где по пятам крадутся плотоядные чудовища. В темноте или на свету нам не чувствовать себя в безопасности, пока не выберемся отсюда. Зато винтовка в руках приносила облегчение, какой бы она ни была устаревшей. По меньшей мере было за что держаться, а в самом крайнем случае я надеялся использовать ее как дубинку.

Что испытывал Сантос, я даже вообразить не мог. У меня хотя бы оставался шанс сбежать от врага. Он, с больной ногой, должен был полагаться на товарищей, что вытащат его из беды. Оглянувшись на его сведенное страданием лицо, на котором не осталось и следа прежнего веселья, я ощутил приступ отчаяния. Чтобы удержаться, он обхватил Дальтона за плечи. Не жаловался, но по тому, как при каждом шаге мучительно сжимал челюсти, я видел, что ему очень больно.

– Эйб, ты как?