Art Deco (СИ)

Глубоко вздохнув, Мэттью отпер дверь. В коридоре было темно. Он нашарил выключатель, снял пальто и шляпу. В гостиной негромко играла музыка. Он постоял немного у двери, размышляя, стоит ли зайти поздороваться. Не то чтобы у него остались силы на вежливость. Хотелось только упасть и заснуть. Сон казался спасением. Последнее безопасное убежище. Ванна тоже была бы кстати, но ведь там — зеркало. А в зеркале…

Мэттью отступил от двери прошел сразу в кабинет. Там тоже было темно. Ощупью добравшись до стола, он зажег одну лампу и, помедлив, принялся рассматривать корешки книг на полках вдоль стен. Большинство были ему знакомы — если он не прочел их до конца, то по крайней мере раскрывал или слышал о них прежде. Среди томов он, наконец, выбрал «По эту сторону рая» Фицджеральда и вернулся за стол. Заправил в машинку первый лист, хрустнул пальцами и принялся печатать.

В какой-то момент Мэттью обнаружил, что лист исписан на три четверти, зато книга дочитана до семидесятой страницы. За окнами совсем стемнело. Смутно хотелось есть. Голова стала тяжелой, в висках появилась давящая тяжесть. Мэттью потер слипающиеся глаза, бросил взгляд на часы. Девять вечера. Зевнув, он снова открыл книгу в начале и принялся стучать по клавишам.

За этим занятием он не заметил, как дверь в кабинет открылась.

— Вы не ужинали.

Голос Дэвида заставил Мэттью вздрогнуть всем телом, каждый волосок на его коже встал дыбом.

— Простите, я вас напугал? — Дэвид медленно подошел к столу. На этот раз он был одет строже обычного — широкие фланелевые брюки и темно-зеленый пуловер в тон глаз, который был, кажется, ему великоват. — Над чем работаете?

— Просто… просто тренируюсь, — Мэттью закрыл книгу и отодвинулся от машинки. И хотя страх уже отступил, он чувствовал легкое напряжение от близости Дэвида.

— А я думал, снова… у вас кровь!

Мэттью вздрогнул и машинально прижал левую руку к груди. На указательном пальце осталась тонкая полоска содранной кожи от острого края очередной клавиши. Наверное, он оцарапался только что, когда Дэвид появился в дверях, и не заметил этого.

— Нет-нет, вы так костюм испортите! — Дэвид перехватил его запястье. — Идемте. Держите руку повыше, вот так.

— Это всего лишь царапина, — слабо возразил Мэттью, выходя вслед за Дэвидом в коридор. Впрочем, выбора у него не было.

— Друг моей матери как-то уколол палец скрепкой, не обработал рану, и через неделю ему отрезали руку. Правую. Она почернела до локтя, — отозвался Дэвид, открывая перед ним дверь своей комнаты. На его губах появилась неприятная улыбка.

— Вы это только что придумали, — пробормотал Мэттью, на что Дэвид вскинул тонкую бровь:

— Хотите проверить сами?

Мэттью отрицательно качнул головой и вошел. В спальне Дэвида было темно и прохладно. В приоткрытое окно просачивался запах дождя, но тяжелый, сладковатый аромат трав и благовоний почти заглушал его. Не зажигая свет, Дэвид провел его в ванную комнату. Она оказалась куда просторнее его собственной. Стены выложены темно-синим кафелем с мраморными разводами, блестящие черные ручки, краны и трубы, шкафчики и скамья из темного дерева, огромная ванна у узкого, в пол, окна. На соседней стене — еще одна дверь, не то в нишу, не то в другую комнату. Рядом — большое зеркало, заклеенное бумагой. От одного вида матовой белой поверхности Мэттью бросило в дрожь.

— Давайте сюда вашу руку, — скомандовал Дэвид, открывая кран с холодной водой. Над раковиной было еще одно зеркало. Рядом на полочке — несколько разномастных флаконов, зубная щетка, щетка для волос. Чтобы не пялиться в белый матовый квадрат, Мэттью принялся рассматривать флаконы. Холодная вода обожгла пальцы.

— Как вы это сделали?

— Что? — удивленно переспросил Мэттью, отводя взгляд от склянок. Дэвид поднял на него глаза.

— Как вы разодрали себе руку? Смотрите, какой порез.

Мэттью смотрел в зеленые глаза и думал, что они впервые стоят так близко. У Дэвида под левым глазом, оказывается, есть крошечная родинка. А ресницы даже длиннее, чем ему казалось. И удивительно нежная кожа, ни следа щетины. Наверняка ему не приходится экономить на лезвиях и скоблить лицо одним и тем же, пока совсем не затупится.

— Мэттью?..

Тот, вспыхнув, опустил взгляд. На пальце и в самом деле снова и снова выступала кровь, стекая на белоснежную раковину.

— Оцарапал о машинку. Попал между клавиш и… вот.

— Немыслимо. Вы феноменально невезучи, — Дэвид вынул из шкафчика за зеркалом прозрачную полупустую склянку и плеснул немного на царапину.

— Ай!

— Не кричите. Зато без руки не останетесь.

Мэттью послушно стиснул зубы, но саднящая боль быстро унялась. Он снова бросил быстрый взгляд на Дэвида.

— Спасибо.

— Вот, прижмите, а то все зальете кровью, — Дэвид протянул ему маленькое белоснежное полотенце. — Берите же.

— Спасибо, — повторил Мэттью. Помедлив, он приложил ткань к царапине. Все это было ужасно неловко. Вряд ли полотенце потом удастся отстирать. Да и к чему такая суета из-за небольшого пореза?