Артефакт оборотней (СИ)

— Давай так: они сейчас позавтракают, потом в лес уйдут, а я потом к тебе приду, как раз и печь протопишь и придумаем как быть. Ну всё, надо идти.

Он уже развернулся к двери, только я остановила:

— Подожди. А если они в дом зайдут? Да и местные могут ненароком рассказать обо мне.

— В дом не зайдут, их разместили в пустующих домах с другого края становки, да и я прослежу. А насчёт того, что сболтнут — даже не переживай. Тут не особо говорливые как ты понимаешь живут, а Агафью я предупредил уже.

— Тогда зайди ещё Есению и Дарью, с которыми я работаю, на всякий случай предупреди, что меня не будет, а то мало ли что.

Он кивнул и поспешно вышел. Я вздохнула, поёжилась. Да уж прохладненько, ну ничего оденусь пока потеплее, а там видно будет.

Прошло больше пяти часов, как ушёл дед Матвей. Я уже и позавтракала и прибралась, сидела скучающее смотрела телевизор. Заслышав тяжёлые шаги рядом с домом, засуетилась, выключила телевизор и метнулась в спальню настороженно прислушиваясь. Скрипнула дверь, закрылась и заслышав голос деда Матвея, облегчённо выдохнув вышла навстречу.

— Значит так, — чуть позже делился он новостями присев, перед камином выгребая золу, — Есенье, Дарье я сказал, что ты приболела…

— Дед Матвей, давайте я сама, — хотела перехватить у него совок, но он лишь махнул на меня свободной рукой:

— Тю, не дело это — печью бабе заниматься ежели мужик в доме.

— Так вы гость и это камин называется, — я улыбнулась глядя на то как он пыхтя вытер грязной ладонью лоб, на котором после этого остался серый мазок.

— Воот, а была бы нормальная русская печь, то и теплее было бы и дольше держит тепло-то. А то вон понастроили ерундовины, — он закончил чистить и уже укладывал дрова, — и мучаются потом, да и дров больше уходит. Кхех. Ну всё, — разжёг дрова и закрыл стеклянный экран, — теперича тепло будет. Так вот — их я предупредил, они только спросили — нужна ли тебе помощь и знаешь что? — Он выпрямился и с улыбкой на меня посмотрел.

— Что?

— Ты как солнышко Лия — только солнце греет дом наш — планету, а ты душу. Глаза-то у женщин сразу бейспокойными стали, пока я им не подмигнул, не сказал, что через несколько деньков вернёшься к ним работать. Вот их души ты тоже согрела, а для таких как они — это очень, очень важно. Ладно, чего-то я в философию ударился, проводи-ка меня умыться и будем есть готовить.

Наблюдая на кухне за его спорыми движениями, я удивлялась сама себе: как до этого я могла не заметить — он же вовсе не такой старый, как хочет казаться! Густая борода покрывала его щёки и подбородок так, что сбивала с толку. Но, спросить сколько же ему на самом деле лет, я не решилась.

— Раз в год, обычно после января, как ударят хорошие морозы, стая рассылает по становкам мало занятых мужчин, — отвечал он на мой вопрос. — В этом году что-то один молодняк к нам пожаловал. В тот раз я с удовольствием тоже лес валил. — Он подул на ложку с супом, снимая пробу.

— А сейчас тоже пойдёте?

— Зачем? Там такие лбы здоровые, что и сами без проблем справятся, за ними только пригляд нужен, да и есть кому приглядеть. Тем более я ж болею, а ты за мною приглядываешь, — он лукаво мне подмигнул, отчего усы его на это мгновение встопорщились забавной щёткой. Я не выдержала и рассмеялась.

— Ох, хорошо то как, — он облокотился на стол, — давно я не слышал девичьего смеха, прямо как колокольчики переливаются.

— Вы дед Матвей, меня в краску не вгоняйте, я…

— Давай-ка знаешь что, — он поморщился, — называй меня просто по имени, не то как слышу это твоё: «дед Матвей», то прям как серпом по …, ээ, в общем слух режет.

Я сдерживая смех, попыталась запротестовать:

— Но как же…

— Вот ты же Марту бабкой не называешь? — Услышав это, я даже закашлялась. — Вооот, так и меня просто по имени зови и на «ты» обращайся.

— Я постараюсь, но наверное не сразу смогу.

— Ничего. — Он махнул рукой, посмотрел на часы. — Ну всё, мне пора. Давай ещё дровишек подкину, до ночи уж не приду.

— А поесть? — спросила уже в спину.

— Вместе с мужиками поем. — Донеслось из комнаты. — Там женщины им уже и дома подготовить должны были и поесть приготовить.

Я прошла за ним. Он накинув тулуп, потянулся за шапкой.

— А для чего деревья-то рубят, вы так и не объяснили?

— На «ты». Забыла уговор? Вечером объясню, сейчас некогда мне. — И вышел за дверь, крепко закрыв её за собою.

Время до вечера я коротала то смотря телевизор, то сидя за ноутбуком Марты. В социальных сетях я не зарегистрирована. Да и о чём я там с людьми общаться буду? Брат как-то говорил, что у оборотней есть своя сеть, но я не помнила как называется, да и лучше туда самой не соваться, мало ли какие правила нарушу или вообще не там зарегистрируюсь. Поговорила с Мартой, заверила, что у меня всё хорошо. Говорить о приезжих пока не стала — знала, что сорвётся сразу в становку. Дня через три скажу, может быть. Встала, побродила по тёмному дому — окна везде плотно зашторены, даже свет включить не могу, опять присела к ноутбуку. Включила старый фильм, легла на диван, и под него уснула.