Артистка

У Матильды и Гийома подобных мыслей не было. Как ни в чем не бывало, пара заняла свои места: Гийом расположился рядом с водителем, а Матильда села позади, вместе с Бернадетт. Машина чуть накренилась, когда Стефан втиснулся на место водителя, заурчал двигатель, и машина покатила по тихим темным улицам.

— Когда-нибудь тут будет шикарный курорт. Как только уберут санаторий для туберкулезников, — заговорила она. — Гийом уже договорился купить землю, как только последний пациент покинет их стены.

— Понятно, — кивнула девушка. Матильда продолжила говорить. В основном, рассказывала про мужа.

Сначала она рассказала, как они познакомились на званом вечере, потом как их разлучила война, как она писала письма, а потом ездила в посольства, пытаясь понять, где ее возлюбленный, как его нашли в плену в какой-то испанской деревеньке. И как после возвращения они осели тут, в фамильном замке, и начали заниматься благотворительностью. Они поддерживали всех: детей, сирот, бездомных, беженцев, матерей-одиночек, исчезающие виды животных и, конечно, малый бизнес.

—… Это все идея Гийома, он сказал, что на каждую погубленную на войне жизнь должно приходиться десять спасенных.

— Баланс вселенной, — поддакнул мужчина.

Вскоре они, наконец, замолчали. В воздухе повисло нетерпеливое возбуждение, какое бывает, когда вот-вот из-за поворота покажется дом.

Хотя «дом» — это было слабо сказано. Из-за поворота показалась темная громада с острыми шпилями башен. Дрожащий двойник замка отражался на поверхности озера, блестевшего в темноте, как оброненная на мостовую монета.

«Слишком много свободных комнат, конечно», — хмыкнула про себя Бернадетт. С другой стороны, в таком доме не сразу заметят пропажу.

Колеса зашуршали по выложенной мелким камнем дорожке, машина остановилась прямо у крыльца. Вблизи замок казался еще больше.

— Я обожаю это место, — пропела Матильда. — Оно напоминает мне о временах прекрасных дам и рыцарей.

— Не далековато от цивилизации? — пожала плечами Бернадетт.

— Идеальная удаленность, — улыбнулась Матильда и застыла, ожидая, когда груженый чемоданами Стефан откроет ей тяжелую дверь.

Как только створка со скрипом отворилась, в лицо Бернадетт пахнуло холодом и сыростью, как в старинном склепе. Кожа покрылась мурашками, а изо рта, кажется, вырвался клубок пара. Матильда же, напевая, бросилась вперед, в объятия мрака и гулкого эха.

— Не пугайтесь, госпожа, сейчас я зажгу свечи, — пробасил Стефан, все еще поддерживая дверь.

— Электричество нам не дают провести власти, мол, ради сохранения памятника архитектуры, — раздосадованно потряс головой Гийом и вошел следом. Бернадетт еще потопталась на пороге. Может, чутье обмануло ее.

— Госпожа, — тихо пробубнил Стефан. Девушка обернулась и увидела, как великан указывает на ее шею. — Не снимайте. И если у вас есть еще такие, наденьте их все.

Она подняла руку и коснулась кончиками пальцев колье на шее, пробормотала что-то вроде «ладно» и зашла в замок. Дверь захлопнулась, погружая ее в темноту.

Чиркнула спичка, запахло серой, и темноту начали плавить огоньки свечей. Пара при входу, по одной дальше по коридору. Бернадетт сунула взмокшие ладони в карманы брюк.

Из мрака проступали красочные гобелены и картины, стук каблуков Матильды то звенел по коридору, то утопал в мягкости ковров. Хозяйка взяла один из подсвечников и жестом подозвала Бернадетт.

— Я провожу тебя в комнату. Прости за беспорядок, мы провели этот месяц в путешествии, и на время отпустили прислугу. Кто бы мог подумать, что мы вернемся с гостями.

— Ничего страшного.

— Я тоже так думаю, — улыбнулась женщина, ведя ее дальше по коридорам. — Надеюсь, ты не против легкого ужина из вина и сыра.

— Я не смела бы просить о большем, — улыбнулась Бернадетт, думая лишь об одном — как бы оказаться в комнате, закрыть дверь и не выходить оттуда до утра. Черт с ними, с украшениями, с часами и всеми драгоценностями, которые только могут храниться в этом доме, могильный холод, царивший в этих стенах вызывал лишь одно желание — бежать.

В гостевой спальне, размером напоминавшей небольшой курортный домик, уже горели свечи и стоял ее чемодан. Возле окна стояла медная ванна, а на крюке над камином висел чайник. Еще один кувшин с водой стоял поблизости.

— С водопроводом тут тоже проблемы. Историческое здание, как-никак, — улыбнулась Матильда. — Но если тебе нужна помощь с этим, я могу…

— Все в порядке, — замахала руками Бернадетт. Матильда надула губы, но спорить не стала.

— Тогда расслабься, чувствуй себя, как в пятизвездочном отеле.

— Конечно, — улыбнулась девушка и, как только дверь закрылась, рухнула на кровать.

Хоть большая часть путешествия и прошла с комфортом, Бернадетт чувствовала себя, как выжатый лимон. Хотелось просто закрыть глаза, а с первыми лучами солнца покинуть дом, не дожидаясь пробуждения хозяев.

По коридору разносилось эхо голосов, звенели бокалы. Раздался хлопок вылетавшей из горлышка бутылки пробки и снова стеклянный звон. Видимо, хозяева решили отпраздновать возвращение домой.