Артхив. Истории искусства. Просто о сложном, интересно о скучном. Рассказываем об искусстве, как никто другой

Чин чином

Первый же «пробный» портрет Филиппа IV приносит Веласкесу звание pintor de camera – придворного художника, наделенного единоличным и исключительным правом писать монарха. Без промедлений, забрав жену и дочек, Веласкес перебирается жить во дворец.

Мастерская Веласкеса располагалась прямо в королевских апартаментах. Ключи от нее имелись у двух людей – художника и короля. Внутри стояло особое королевское кресло. Монарх, управлявший половиной мира, по нескольку часов безропотно стоял «по стойке смирно», когда художнику хотелось запечатлеть какую-то особо торжественную позу. В отсутствие Веласкеса Филипп отпирал своим ключом мастерскую, усаживался в кресло, смотрел на незавершенные портреты и погружался в приятную задумчивость. Похоже, он нашел себе друга. Того, кому можно доверять без остатка и кто превратит твои слабые стороны – в силу.

Веласкес недолго оставался придворным художником. Ведь что такое художник? Да просто ремесленник! Но очень скоро Филипп даровал ему более высокие должности. Сначала камергера, потом – ответственного за все работы в королевских покоях, еще позже – главного интенданта, высшей ступени в придворной иерархии. Под конец жизни Веласкес получит еще и чин обер-гофмаршала. Пожалуй, более головокружительной придворной карьеры из художников за всю историю не сделал никто.

Камергер, шпион, художник

В Мадрид из Антверпена приезжает Рубенс. Ему представляют молодого Веласкеса, и Рубенс склоняет его к мысли, что для расширения кругозора и пополнения королевской коллекции необходимо ехать в Италию.

В 1629 году в сопровождении испанского главнокомандующего королевский камергер Веласкес посещает Геную и Милан, Венецию и Рим. Конечно, итальянцы видят в нем не художника, а чиновника. Посланник Тосканы науськивает своих подчиненных: «С испанцем нельзя быть ни слишком любезным, ни непочтительным: и то и другое оскорбительно для него». Атмосфера подозрительности и недоверия преследует Веласкеса по всей Италии, кое-где его даже принимают за испанского шпиона. Из-за всего этого первое итальянское путешествие Веласкеса сложно назвать приятным.

Возвратившись в Мадрид, Веласкес с волнением узнает, что за период его отсутствия Филипп IV не позволял писать себя никому другому. С удвоенным энтузиазмом Веласкес берется за дело. Тем более, у короля родился долгожданный наследник, будущий любимчик Веласкеса, и значит, не пройдет и десяти лет, как по всем европейским столицам нужно будет разослать его портреты с прицелом на перспективные династические союзы.

Веласкес очень много пишет своего друга – короля. Только Веласкес может сделать это изуродованное имбридингом (многократными близкородственными связями) лицо с шишковатым лбом, глубоко посаженными глазами и родовой отметиной всех Габсбургов – выдающейся нижней губой – благородным и утонченно-прекрасным. Из почти 40 портретов монарха все, за исключением трех или четырех, написаны в трехчетвертном развороте, – максимально выгодном для «сложного лица» короля.

Рекламный ход

В 1649 году Веласкес снова едет в Италию, чтобы привезти для королевского дворца работы Веронезе и Тинторетто. Ему почти 50, из них как минимум 20 лет он – первый художник у себя на родине. Но Италии, мнящей себя колыбелью искусства, да и всей цивилизации, на это плевать: Веласкес здесь мало кому известен. И тут в нем неожиданно взыграли амбиции.

За несколько дней он выполнил замечательный портрет своего слуги – мавра, сопровождавшего его в Италии, по имени Хуан де Пареха. Как только просохла краска, Пареха был отправлен кочевать по резиденциям знатных римлян в столице и ее окрестностях вместе со своим портретом. В Испании Веласкеса называли «художник истины». Он никогда не приукрашивал действительность (чем часто грешили итальянцы), но зато и в людях низкого звания – слугах, придворных шутах и карликах – умел видеть высокое человеческое достоинство. Портрет Парехи имел такое разительное сходство с оригиналом и вместе с тем показывал его в таком лестном – истинном! – свете, что «римская крепость» пала. Итальянцы признали великое мастерство Веласкеса, к нему потянулись заказчики, а главным подтверждением его успеха стало приглашение написать самого влиятельного человека Италии (а возможно, и Европы) – папу Иннокентия Х.

А что же герой Веласкеса? Что сталось с Хуаном де Парехой? Эта история не менее удивительна! По возвращении в Испанию хозяин дал ему вольную, и мавр, много времени проводивший в мастерской Веласкеса, наблюдая за его работой, тоже стал серьезным художником. Он известен как один из виртуознейших копиистов работ Веласкеса, а его собственные картины экспонируются в Прадо и Эрмитаже.

Итальянская Венера

Слава Веласкеса докатывается до Рима. Его приглашают писать самого папу. Портрет Иннокентия Х с его алой пелериной и легендарно тяжелым взглядом станет одной из самых знаменитых работ испанского мастера.