Артур

Вокруг насыпного кургана, словно кривые руки, протянулись бре­венчатые частоколы. Устроены они были так, как и предположил Ар­тур, — самая середина оставалась незащищенной. Варвары рассчиты­вали, что со спины их прикроет лес.

Передо мной царила сумятица боя. Бритты бросались на заграж­дения, захватывали их и снова теряли. Кимброги сражались, как львы. Земля дрожала от грохота битвы, удары щита о щит или меча о топор сливались в протяжный гул. Яростное было сражение, жут­кое побоище.

Я с трудом удержался, чтобы не ударить в спину ничего не подо­зревающему врагу. Однако замысел состоял в ином.

Вот что мы сделали: опустились на колени на берегу озерца и разо­жгли принесенные с собой головни. Это отняло несколько драгоцен­ных мгновений. Отец Света, распали гнев Твой на наших врагов, и пусть он пылает так же ярко, как факелы в наших руках!

Наконец, когда у каждого была в руках пылающая головня, я, вы­прямившись, издал боевой клич. Тысячи глоток подхватили, тысячи бойцов вскочили, как один человек.

Ошеломленные варвары обернулись, и увидели, что на них несется сплошная стена огня. Пробегая через их лагерь, мы подожгли палат­ки. Пламя взметнулось в небо, заклубился густой дым.

Варвары дрогнули. Внезапность, мелькание факелов в сумереч­ном лесу — у страха, как говорится, глаза велики. Они вообразили, будто их окружили бесчисленные враги.

Однако замешательство было недолгим. Некоторые варвары, при­дя в себя, бросили свои укрепления и устремились против нас. Тщет­но! Нас было не остановить. Мы неотвратимо надвигались на курган, с которого направлял сражение Бальдульф.

Подбежав к первому ряду укреплений, мы сорвали с поясов глиня­ные кувшины и разбили их о частокол. Масло хлынуло на древесину, мы поднесли факелы, масло зашипело и вспыхнуло. Заклубился чер­ный дым, в небо взметнулись языки пламени. Дым валил все гуще. Вскоре частокол запылал.

Варвары оказались в западне, которую выстроили своими руками. Боевые возгласы сменились воплями ужаса. Воины пробивались сквозь огонь, мы встречали их копьями и мечами.

Мы хотели вызвать замешательство, а вызвали панику.

Господь свидетель, мы показали варварам, каково им придется в аду! Да, страшное было зрелище!

Ряды ирландцев и англов смешались и дрогнули. Ирландцы с во­плями разбегались по лесу. Англы от ярости и безысходности приня­лись рубить друг друга. Варваров сгубила их собственная глупость — продержись они хоть чуть-чуть, стало бы ясно, как нас мало на самом деле.

Однако не зря говорят — ив тот день это подтвердилось еще раз, — что при всей своей хитрости и жестокости варвары легко падают духом. Нет в них решимости стоять до конца. Встретив неожиданный отпор, они легко поддаются отчаянию, обращаются в бегство, гибнут. Мирд- дин говорит, это оттого, что они не умеют надеяться, и я с ним согласен.

Довольно было с криками забросать их факелами, чтобы у них за­тряслись поджилки. Они оторопели от внезапного нападения и уступи­ли не нашим мечам, но собственному страху. Это их и сгубило.

Они могли бы еще оправиться, но Артур не дал им на это времени. Едва лишь варвары обернулись на нашу атаку, бесстрашные кимброги

бросились на укрепления. Здесь огонь, там Артур — не диво, что мно­гие предпочли пламя.

Мы рубили их сноровисто, словно валили лес. Повсюду выли вра­ги. Некоторые их воеводы сражались, как пристало мужчинам, но большая часть бежала без оглядки, бросив вождей и родичей. Тысячи искали спасения в темных глубинах леса.      ־

— Бретвальда!

Я принялся озираться, ища, откуда раздался знакомый голос. В ка­кой-то сотне шагов от меня, у подножия центрального кургана, стоял Артур. По клинку Каледволха стекала алая кровь. Я побежал к нему.

— Бретвальда! Вызываю тебя на бой! — смело восклицал наш предводитель.

С кургана донесся оглушительный вопль ярости. Сквозь завесу пламени и дыма мы смогли различить кучку воинов, сгрудившихся у надетых на палку черепов — знамени бретвальды. Окруженный ху- скарлами, Бальдульф взвыл, как раненый бык, и устремился бегом со склона. Отблески огня вспыхивали на его шлеме, жилистая рука, как и огромный топор, была обагрена кровью. Он бежал, наступая на уби­тых сородичей, чтобы ударить с разгона.

Артур бесстрашно ждал. Когда же бретвальда прыгнул через за­весу пламени, занеся над головой свой страшный топор, юркий Артур отскочил в сторону, оставив на прежнем месте лишь острие меча.

Стальная рубаха спасла Бальдульфа от смерти. В боевом раже он промчался мимо Артура, попытался остановиться, поскользнулся на залитой кровью земле и рухнул навзничь. Артур был наготове.

Каледволх пропел в воздухе. Жадный клинок впился глубоко, и голова Бальдульфа скатилась с плеч.

Видя, что мощный бретвальда повержен, варвары припустили со всех ног, вопя от отчаяния и злобы. Бой превратился в бегство. Сотни, тысячи удирали, словно ошпаренные псы.

Артур шагнул к отрубленной голове врага и снял с нее шлем. На него уставились выпученные мертвые глаза Боерла, родича брет- вальды.

— Наверное, они обменялись оружием и шлемами, — заметил я.

Артур кивнул.

— Неважно. Все равно Бальдульф обрек себя на смерть.