Артур

Короче, они подняли в Ибернии такое возмущение, что под конец несчастный Сехлайнн покорился. И вот какой была эта месть: Бронвен ударили по щеке и выгнали из королевских покоев. Ей отвели место на кухне и велели готовить для всего двора.

И этот удар, который нанесли Бронвен, известен как одна из Трех Несправедливых Пощечин Британии.

Однако, как все понимали, этим дело кончиться не могло.

— Государь, — сказали недовольные, — нельзя, чтобы весть о случившемся достигла Брана, не то он пойдет на нас войной, чтобы отомстить за сестру.

— Что вы предлагаете? — спросил опечаленный Сехлайнн. Он уже не заботился, что станется с ним и королевством, ибо жизнь еде л а- лась ему не мила.

— Задерживай все корабли, идущие в Инис Придеин, а тех, что прибудут оттуда, сажай в темницу, и тогда мы наконец успокоимся.

— Вы-то успокоитесь, а я нет. Отныне зовите меня не Сехлайнн, а Маллолох, что значит Несчастнейший.

— Ты сам все решил, — сказали недоброжелатели. — Мы такого не хотели.

Хотя именно этого они и добивались.

Эвниссиэн, посеяв злое, тайно вернулся домой. Бедняжка Бронвен, заброшенная в своем собственном доме, стала убиваться и тосковать. "Ллеу ведает, что я ничем этого не заслужила. Награда за мою добро­ту — одиночество, за щедрость — нескончаемые труды. Это неспра- ведлпво".

Случилось так, что Ллеу, пролетавший по небу в своем обычном обличье — большого черного ворона, — услышал стенания Бронвен и, памятуя ее былое великолепие, спустился узнать, нельзя ли тут что-нибудь исправить.

Сев на квашню, в которой Бронвен месила тесто, он устремил на нее черный блестящий глаз. Она увидела ворона и предложила ему шматок мяса, который тот немедля проглотил и благодарственно за­каркал. Она налила ворону молока, которое тот мигом выпил.

— Хоть кто-то оценил мои труды, — скорбно вздохнула Бронвен.

— Привет тебе, друг ворон.

Ворон спросил:

— Дочерь, кто ты, трудящаяся без отдыха? Без сомнения, ты рож­дена для другой доли.

— Я — Бронвен, дочь Ллира, и Бран Благословенный — мой брат. Ты, сам того не ведая, изрек правду, ибо некогда я была королевой этой земли и все меня почитали.

— Как же ты оказалась в такой немилости?

— Не подумай, что я сама заслужила свою беду. Истинно скажу, меня здесь не любят. Любили, да разлюбили, а все из-за злых наве­тов. — Она с подозрением взглянула на ворона. — А впрочем, не твоя это печаль.

— Напротив, сестрица, очень даже моя.

— Кто ты такой, чтобы печалиться о моей участи?

— Неважно, кто я, скажи лучше, чем тебе помочь?

— Не знаю, что тебе и ответить. Целыми днями я раздумываю над этим, да так ничего и не надумала. Ибо, мало того, что я здесь в раб­стве, ни один корабль не может прийти из-за моря. Будь мои родичи в Ином Мире, мне не легче было бы до них докричаться.

— Довольно, — прокаркал ворон. — Можно задержать корабль, но никто не помешает птице лететь, куда ей вздумается.

— Так ты отнесешь весточку моему брату?

— Я разве не об этом толкую?

— Ладно, только объясняйся с ним понятнее, чем нынче со мной, — буркнула Бронвен.

— Говори, что ему передать, — сказал Ллеу в обличье ворона, — и жди, что будет.

И Бронвен поведала ворону о своей горькой участи, а после описа­ла Брана и рассказала, где его сыскать. И огромная черная птица унес­лась в прекраснейший край за морем.

Вещий ворон отыскал Брана в его крепости и поговорил с ним на­едине. Бран, выслушав его, сильно опечалился и разгневался, узнав о сестрином бесчестии. Он поблагодарил ворона и, не переводя дыха­ния, потребовал к себе советников, и друидов, и всех, кто был побли­зости, и поведал им, что приключилось с Бронвен у Сехлайнна.

— Не возьму в толк, как такое могло статься. Я высоко чтил ир­ландского короля, и вдруг такое. Нельзя было доверять этим под­лым псам. Вещайте, мудрецы! Что скажете, советники? Что велите делать?

Все в ужасе переглянулись и отвечали в один голос:

— Путь наш ясен, король и повелитель. Надо тебе идти войной на Ибернию, выручать сестру и везти ее домой, дабы положить конец этому унижению.

Бран согласился. Он собрал дружину — а лучшей дружины еще не видел Остров Могущественного — и отплыл из Абер-Менеи в Ибернию. И воины его были один лучше другого.

И свинопасы Маллолоха пасли свое стадо на морском берегу и за­видели флот Брана. Они побросали свои палки и, не заботясь о том, что свиньи разбегутся, побежали к королю, который в это время дер­жал со своими приближенными совет.

— Луг вам в помощь, — приветствовал их ирландский король. — Какие у вас вести?

— Господин, мы видели удивительное зрелище. Такое, что удиви­тельнее его трудно вообразить, — отвечали свинопасы.

— Говорите же скорее, что вы такое увидели.

Они отвечали напрямик:

— Не думай, что мы пьяны, господин, но мы видели лес в волнах, где прежде не росло ни единого дерева. Более того, лес этот движется на нас. Вообрази!

— Поистине удивительное зрелище, — отвечал Маллолох. — Видели вы что-нибудь еще?

— Мы видели гору посреди леса. Из вершины ее била молния, а в расселинах бушевал гром.

— Грозовая гора, окруженная лесом, — задумчиво повторил Маллолох. — Говорите, она надвигается на нас?