Арвендейл. Нечистая кровь

Брайс встал, и Яннем помог ему, отметив, что брат уже куда тверже держится на ногах. Вместе они прошли в конец коридора и остановились над зияющей черной дырой без дна и просвета. Дыра источала чудовищный смрад. Брайс скривился, часто заморгал, потом резко выдохнул, прикрыл глаза и задвигал губами, шепча заклинание. «Он мог бы сейчас обрушить эти стены нам на голову. Мог бы сжечь меня файерболом, как того имперского генерала. Мог бы…» Фантазия Яннема не успела зайти дальше – Брайс закончил создание воздушной подушки на дне ямы, которая позволит ему перенести прыжок, и повернулся к брату.

– Я вернусь, – сказал он. – Ты просишь не возвращаться, но я все равно вернусь. Это мой дом. И да помогут нам обоим Светлые боги, когда это произойдет.

– Да помогут нам обоим Светлые боги, – повторил Яннем.

Брайс смотрел на него еще мгновение. Коротко кивнул.

Потом спрыгнул в зловонную яму и растаял во тьме.

Глава 16

За свою недолгую жизнь Брайс сбегал из королевского замка множество раз. Иногда с Яннемом, чаще один. Иногда возвращался сам, иногда его ловили и сурово наказывали. Но никогда прежде от этого побега не зависела его жизнь.

Он ни мгновения не сомневался в том, что Яннем сдержит слово и пошлет погоню. Возможно, ему даже не понадобится изображать перед стражей гнев, потому что, вопреки его заверениям, Брайс знал, что Яннем пожалеет о своем поступке. Пожалеет очень скоро и очень сильно.

Поэтому Брайс поступил так, как поступают все беглецы: отправился туда, где его будет невозможно найти. А именно – на земли Империи людей.

Он безо всякого труда пересек границу, пробравшись под покровом ночи через ту самую брешь в линии Гинзбурга, которую всего две недели назад использовал в своей последней большой битве. Брешь охранялась, но не слишком зорко, и Брайс, использовав не самое сильное заклинание, без труда отвлек внимание караульных. Это одновременно разозлило его и причинило глухую боль: он уходил, бросая на произвол судьбы укрепления и страну, которую поклялся защищать, понимая, что так много еще не закончено, столь о многом следовало позаботиться – а он больше не может ничего сделать. Пройдя первую лигу по землям Империи, лежащим по ту сторону границы, Брайс несколько раз останавливался и оборачивался, кутаясь в плащ Яннема на ледяном ветру и в бессилии глядя на огни бесполезной летцины. Если он так легко здесь пробрался, то и имперцы пройдут. И теперь они уже не бросятся на перевал Конрада в расставленную ловушку, пойдут вдоль подножия гор в обход, на равнину, а там…

Но он ничего не мог сделать. Яннем велел ему не возвращаться, и Брайс слишком хорошо понял, что это означает: стоит ему вернуться, и он мертвец.

Потому в конце концов он перестал оглядываться.

По ту сторону границы его ждала пустошь – выжженные поля, разоренные деревни, брошенные хутора и заблудившаяся скотина, бродящая по голой, черной от пожаров земле. И все это было делом его собственных рук. Брайс смутно помнил, как проносился здесь на боевом коне с воздетым мечом, который, хоть и не был проклятым Серебряным Листом, все же нес в себе зерно Тьмы. «Зачем я все это сделал?» – в изумлении думал Брайс, ступая по хрустящему пеплу и перебираясь через поваленные изгороди, оглядывая давно остывшие тела в лужах засохшей крови, которые лениво клевало уже насытившееся воронье. Он помнил свою ярость, то, что им двигало в тот момент: прочь с нашей земли! не смейте посягать на Митрил! так будет с любым, кто поднимет на нас оружие! Но эти крестьяне, чьи трупы гниют теперь на невспаханных полях, с которых едва начал сходить снег, – разве это они пришли в Митрил с огнем и мечом? Голову того, кто это сделал, Брайс бросил под ноги своего сюзерена. И все, кого имперский генерал привел с собой, тоже мертвы. Так почему же ему оказалось этого мало? Почему он не остановился?

Эти мысли заставляли Брайса содрогаться. Чем дальше он уходил от Митрила, от Эрдамара и источника Тьмы, который остался там, словно осиротевшее дитя, тем больше прояснялся его разум. И тем острее Брайс понимал, к какой чудовищной черте подошел вплотную… и, кажется, даже самую малость заступил за нее.

И хотя он сумел избегнуть расплаты, похоже, Митрилу придется расплачиваться за него.