Арвиальская канва

Безымянная яхта не протаранила пирс. Волна оказалась слишком высокой и подняла судно над досками, с издевательской бережностью опустив тримаран уже на берегу. И схлынула, оставив яхту стоять, чуть накренившись, посреди отсыревшего дворцового парка.

Нас с Лансом обратный ток едва не затянул на глубину, но все же помиловал и выплюнул в жалких пяти шагах от линии прибоя, мокрых и продрогших.

Я устало потерла ладонью лицо и побрела вперед, но тотчас запнулась обо что-то. Наградив парковых смотрителей парой ласковых, я нагнулась и… подхватила из воды золотую корону, увенчанную маленьким осьминогом, шокированным встречей не меньше, чем я сама. Ланс нервно хмыкнул, хлопнув крыльями по поверхности воды, и я недолго думая нахлобучила корону ему на голову — прямо вместе с осьминогом и длинной плетью темных водорослей, дивно гармонировавших с червонным золотом волшебных волос.

Ланс диковато выглянул из-под переплетения морской растительности, даже не пытаясь отвести ее от глаз.

— Лави, я…

— Это был второй раз, когда ты подставил Брианну, — ровным голосом сказала я ему, прилаживая корону: она все норовила соскользнуть, и, похоже, под водой не потерялась только благодаря потустороннему вмешательству морского фейри. — Если он не станет последним, ты будешь первым королем в истории Далеон-Тара, которого свергла его собственная королева.

Ланс молча поймал мои руки и прижал к губам, обжигая дыханием. Я отозвалась на прикосновение, мгновенно покрывшись мурашками и перестав ощущать ночную прохладцу, и он глухо усмехнулся, не отстраняясь и не отрывая от меня темного, какого-то совершенно нетрезвого взгляда.

— Ваше Величество!

От дворца к берегу спешила целая делегация взмыленных придворных с Марком во главе. Я спохватилась и опустила руки, отступая от короля.

А он раздраженно передернул плечами, хлестнув крыльями по беспокойной воде, и развернулся к своим подданным, на глазах покрываясь чернотой подкожных узоров. Человеческий облик Его Величество утратил в считанные секунды, и в то мгновение помеченная морским покровителем корона на его голове смотрелась на редкость гармонично.

Чудовище, коронованное чудовищем, благословленное чудовищем, — он вдруг оскалился, разведя когтистые руки, расправил крылья, и ночь вокруг стала черней и гуще. Один за другой с жалобным хрустом погасли парковые фонари. Тени выползали из углов, из-под деревьев, из-под замерших в испуге людей…

Самая темная мягко выскользнула из-под меня, закружившись вокруг разгневанного покровителя в смертельном хороводе. Ланс застыл — высокая фигура в потустороннем вихре разбушевавшихся теней, в беспокойной воде, слишком правильная, слишком совершенная, чтобы принадлежать человеку; червонное золото короны сливалось с нерукотворным золотом волос, и одинокая плеть водорослей обернулась вокруг его лба терновым венцом.

Марк опустился на одно колено первым, и за ним будто схлынула пестрая волна: придворные преклоняли колено один за другим, не отрывая завороженных взглядов от темного фейри, невыносимо прекрасного даже в гневе. Море под его крыльями беспрестанно менялось, точно угодив в ловушку разошедшегося времени: то зеленело и цвело, то серело и выцветало, то заливалось ровной спокойной синевой, будто все времена года решили смениться в одно мгновение.

Я скривила губы и тоже опустилась на колени — прямо в холодную воду.

— Встаньте. — Ланс говорил негромко, но его голос разносился над всем парком, шепча из каждой тени. — Живите, и пусть дети ваших детей помнят, кому их предки клялись в верности.

Он протянул руку, не глядя, и я покорно вложила пальцы в его ладонь, смаргивая наваждение. Вот же он, из плоти и крови, с покрасневшим от удара ухом и осьминогом, потихоньку сползающим с короны, с чего тут трепетать-то?..

Раздумывать об этом я могла сколько угодно. Внутри все трепыхалось и дергалось, точно все внутренние органы обратились в бесплотные теневые крылья и норовили вспорхнуть в беззвездное небо. Ланс улыбнулся так, словно точно знал, о чем я думала, и на мгновение снова прижал мою руку к губам.

— Назовем яхту «Королева Лави». Что думаешь?..

«Что мы задолбаемся спускать ее на воду», — так и не сказала я.

— Как пожелаете, Ваше Величество.

Глава 26. Лицедей

Вокруг выброшенной на берег яхты сновали взмыленные рабочие. «Королеву Лави» шторм не пощадил: тримаран требовал ремонта и долгой, тщательной уборки.

Лави некоронованная требовала коньяку и хотя бы часов двенадцать сна, но мне, в отличие от треклятой яхты, такая роскошь не светила. Если судно спустят на воду не раньше следующей недели, то меня без промедления сбросили в бурные волны дворцовых разборок, не позволив даже переодеться.

— Это возмутительно! — сходу заявила мне взъерошенная и раскрасневшаяся герцогиня Тар-Рендилль, лично выскочившая в дворцовый холл. — Что ты о себе возомнила?!