Арзамас-городок

В 1820 году в апреле городские часы ремонтировал Василий Яковлевич Лысковцев, вероятно, бывший ученик Якова Лебедева. Часовое мастерство становится фамильным делом Лысковцевых. В 1854 году очередной ремонт курантов городские власти поручают Владимиру Лысковцеву.

В XX веке за городскими часами долго надзирал сторож собора, которого все знали как Елизарыча. Всегда старомодно, чисто одетый в свой длиннополый сюртук, при галстуке, с медалью на орденской ленте — на шее ее носил, Елизарыч очень ревностно относился к своим обязанностям.

Кроме братьев Лысковцевых, к концу XIX века знающим часовщиком в городе слыл Геннадий Васильевич Красносельцев.

Перед революцией часы, как вспоминают старожилы, уже не имели циферблата, но время по-прежнему отбивали точно.

А в советские годы последним смотрителем за часами был Георгий Сергеевич Рабинович, перешедший в православие.

…В 1935 году роняли соборные колокола, тогда и замолкли городские часы. Новым властям, знать, не по душе пришелся тот извечный вопрос о смертном часе… Общественность города, любитель старины Николай Николаевич Бебешин не раз поднимали вопрос о восстановлении часов. Куда там! Так и свезли творение арзамасских мастеров в металлолом.

ТАКАЯ ПРИДУМКА

Из поколения в поколение арзамасские Скоблины — кожевники. Родовой их завод составлял гордость ремесленников города.

В благодарной памяти мастеров и торговцев кожевенным товаром навсегда остался Василий Иванович Скоблин, умерший в 1841 году.

Это он первый придумал солить сырую кожу, до него никто в России до такого не додумался. Соленая кожа выходит лучшей из процесса ее обработки, чем сухая. Соль кожу не портит, а сушеная, заготовляемая для выделки большими партиями, часто портилась от подмочки, сырости и моли.

Историк города Н. М. Щегольков писал с горечью: «Итак, все русские кожевники и кожевенные торговцы должны бы в складчину поставить памятник В. И. Скоблину. Но где ему этого дождаться!.».

ЗВОНЫ НАД ТЁШЕЙ　

Колокола появились на русской земле из Византии. В 1045–1052 годах в Новгородском Софийском соборе уже звонили колокола. А литье их впервые начали в Киеве и в городе Холме в XIII веке.

Начально русские мастера лили лишь малые колокола, а закончили в 1735 году «Царь-колоколом», который весил 12 300 пудов или свыше 200 тонн. Находится он в Московском Кремле.

Как рассказывают хроники, приглашенный для этого иностранный мастер счел, что над ним смеются. «Отлить колокол в двенадцать тысяч пудов немыслимо», — заявил он. А русские мастера — отец и сын Моторины — отлили.

«Царь-колокол» не успели поднять на колокольню Ивана Великого. Во время страшного пожара в Кремле он находился еще в литейной яме. Загорелись леса вокруг него, их стали заливать водой, и от раскаленного колокола откололся большой кусок.

С давних пор без колокольного звона не мыслил свою жизнь русский человек. Колокол звал к церковной службе — благовестил, призывал к общей молитве, объявлял сбор общины, набатный всполох поднимал народ на борьбу с врагом, торопил людей на пожар, скорбный звон оповещал о кончине прихожанина. Звонили о моровом поветрии, что нередко залетало на Русь. Великой честью в прошлом считалось встречать колокольным звоном знатных лиц, победителей с войны или, как в России, коронующегося царя при въезде его в Московский Кремль. Так, после коронации Александра II звонили во всех московских церквах весь день.

Да, живет в колоколах особая зовущая, торжествующая и скорбящая сила.

«Почитание колокола, благоговейная любовь к нему, особая его роль в жизнь общества, равно как и непревзойденная мощь, красота, благозвучие — все это шло от глубокой религиозности, благочестия народа.» — говорит современный историк.

…Кажется, впервые по указу патриарха Иоакима в 1689 году дали «колокольные фамилии». Колокола стали называть: «Новый», «Большой», «Полиелейный» и «Вседневной». Позднее утвердились имена колоколов окончательно: «Праздничный», «Воскресный», «Полиелейный», «Будничный» и «Малый».

Каждый отлитый колокол благословляется. В «Чине благословения колокола» говорится: «Яко да вси слышащие звененеи его, или во дни или в нощи, возбудятся к славословию имени Святого Твоего».

При православном храме колокола размещаются на колокольне или более низкой звоннице. На колокольной площадке четыре открытых пролета и на каждом свои колокола, держат их на весу мощные серьги. Посредине площадки подвешивается главный, самый большой колокол. Тут нужен помощник звонарю, который раскачивает язык и бьет по указанию звонаря «редко» или «чаще».

Русские звоны исходят от пения, национального многоголосия. Потому-то колокола различают: басовый, альт, дискант, тенор… И вместе с тем русский звон имеет свой особый признак: в нем отсутствует мелодия, он состоит из ритмических фигур. Разность звонов соответствует гражданскому настроению. Есть звон будничный, торжественный, красный и даже плясовой или, как еще говорят, с «малиновым перезвоном», с «полевками», когда мерно-ритмические удары большого колокола перебиваются малыми «зазвончиками».