Арзамас-городок

Самохвалов обошел все церкви города, внимательно послушал каждый колокол. Особенно ему понравился «праздничный» в 110 пудов на колокольне Ивано-Богословской церкви. Этот колокол считался особой достопримечательностью Арзамаса, он обладал удивительно ярким, чистым звоном.

Накануне отливки по городу побежали разные слухи. Нарочито торопливо, бойко разносили их мещанки и купчихи. Старики мяли в ладонях свои сивые бороды, посмеивались:

— Стояли наши бабы под колоколами, слушали, а теперь трезвонят, полощут юбками…

— Как колокола отливать, так и небыль распускать — водилось это и до наших дедов…

А и правда. Наряду с верой жило в арзамасцах еще и разное суеверие. Впрочем, бытовало это давно и повсеместно: накануне отливки колокола всякого рода россказни выдумывать, оповещать о них. Для того чтобы колокол счастливо отлился, чтобы родилось оно, громогласье, разлился бы новый благовест в православном краю…

Колокол Самохвалов отлил 25 февраля. Он, к радости горожан, вышел очень хорошим, вес его составил 654 пуда! Мастер ликовал. Рассказывают, что, когда колокол везли к храму, литейщик победно восседал на нем — до освящения колокола это дозволялось. Самохвалов сидел на колоколе и тогда, когда литую громаду миром — наиболее «чистыми», уважаемыми прихожанами — поднимали на колокольню. А когда «большой» утвердился да ожил — подал свой мощный благозвучный звон, Владимир Степанович собрал к себе многих арзамасцев и щедро угощал их шампанским…

Самохвалова арзамасцы полюбили, и он остался в городе. К сожалению, литейщик прожил недолго.

Хорош колокол, но еще нужен и умелый звонарь. Благовещенским прихожанам повезло. В штате храма, конечно, был постоянный звонарь, но часто, а в праздники обязательно, поднимался на колокольню　любитель церковного звона купеческий сын Михаил Васильевич Бебешин. Про него так и говорили: «виртуоз», а про его звон — «виртуозный».

Кстати, вспомнился еще один мастер церковного звона. Это сапожник Шапошников из прихода Ильинской церкви.

Следующий большой колокол появился в городе в 1849 году. Прихожанам Воскресенского собора стало как-то неловко:　в приходской церкви бас-от погуще… Отцы города сочли, что и впрямь собору не в достоинство колокол в 170 пудов — такой был в храме самый большой. И вот 31 июля арзамасцы стали свидетелями того, как ярославский мастер Мартынов отливал колокол весом в 510 пудов. Обошелся он купцам и мещанам в 5865 рублей. Надпись на нем гласила, что отлит сей колокол в память купца Петра Ивановича Подсосова усердием его сыновей и прочих православных христиан.

Рассказ о больших колоколах Арзамаса надо закончить тем, что крестьяне подгородной Выездной слободы, всегда ревниво относящиеся к церковным и общественным начинаниям соседей-горожан, в 1863 году подняли на свою древнюю шатровую колокольню колокол весом 837 пудов и 13 фунтов! Селяне отлили эту громаду в благодарную память о своем освобождении от крепостной зависимости и после с гордостью говорили:

— Наш колокол гудит — земля о свободе говорит.

Об этом колоколе свободы доктор медицины арзамасец К. В. Бебешин вспоминал в 1951 году: «Особенно хорош тут звон, когда он тихими летними вечерами мягко плыл далеко-далеко по речному понизовью…»

Нельзя умолчать о сельских, в том числе и о выездновских колоколах. Старожил и краевед А. С. Потехин вспоминал: «В селах обязательно звонили в зимние снежные метели. Не одну человеческую душу спас так называемый „метельный“ звон: блуждая в поле, заплутавшие выходили к жилью на прерывистый звук большого церковного колокола». К этому добавим, что в середине XIX века какой-то умный человек придумал и сделал специальное приспособление «самозвон», когда в сильный ветер колокол стал звонить сам, без приставленного звонаря. Это приспособление применялось широко в селах степных районов.