ASAP. Дело срочное

На мгновение отпустив меня, Натаниэль стягивает через голову рубашку и накидывает на мою голую спину, заслоняя меня от комнаты своим телом.

– Теперь можешь дышать? – Голос у него ласковый, но напряженный.

– Да.

– Я возьму тебя на руки.

Я киваю, и он подхватывает меня одной рукой под колени. Я обнимаю его рукой за шею, и он вытаскивает меня из воды. От стыда я зарываюсь лицом ему в шею, чтобы не видеть обеспокоенных взглядов съемочной бригады.

С этого момента время будто размывается. У команды есть свой врач – дружелюбная женщина, к которой меня и относит Натаниэль. Она проверяет все показатели и ставит мне капельницу для насыщения жидкостью. Пару минут спустя в палатку врывается секретарь Парк.

– Я написала твоей матери. Она уже возвращается из Японии.

В комнате недостаточно места для всех людей, так что Натаниэль выходит, и я тут же чувствую опустошение.

– Она же не из-за меня так рано возвращается? – с тревогой уточняю я. Мне известно, что встреча в Японии очень важная. – Скажите ей, что я в порядке. Не надо ей приезжать.

На лице секретаря Парк отражается явная внутренняя борьба. Я прямо вижу, как она взвешивает то, что ее начальница должна сделать для своей компании, и то, что мать должна сделать для дочери.

– Ты уверена? – наконец спрашивает она.

– Да, просто надо отдохнуть. – Я поднимаю руку, подсоединенную к капельнице. – С остальным справится вот эта штука.

– Ладно. Я передам ей, – она колеблется, потом добавляет: – Я рада, что с тобой все в порядке. – Она похлопывает меня по ноге и уходит.

В конечном счете я засыпаю, а когда просыпаюсь, врач уже ушел, зато на стуле рядом со мной сидит Натаниэль. Головой он лежит на моей кровати, повернувшись к моей руке с капельницей, так что его лица мне не видно. На мгновение я гадаю, не спит ли он, но, когда я слегка двигаю рукой, он шевелится, хоть и не поворачивается ко мне.

– Никогда больше не надевай ничего подобного, – говорит он. Он уткнулся в одеяло, из-за чего голос звучит слегка приглушенно. Я не вижу его лица, но в его голосе – надлом, и я вдруг понимаю, как он, должно быть, испугался, когда я потеряла сознание. У меня теплеет на душе.

– Не быть мне больше русалкой, – посмеиваюсь я.

Он поворачивает голову, и я вижу, что между бровей у него залегла морщинка.

– Рад, что ты можешь об этом шутить.

Я тянусь к нему рукой, убираю упавшие на лоб пряди волос.

– Ты такой серьезный. Для тебя нехарактерно.

– Ты здорово меня напугала, Сори. Ты такая бледная была.

– Для испуганного человека ты быстро среагировал, – замечаю я, вспомнив, как он, не колеблясь, прыгнул в бассейн.

– Ну не мог же я упустить возможность раздеть тебя.

– А вот это уже больше похоже на моего Натаниэля, – тихо говорю я.

Он ничего не говорит, а я чувствую, как у меня ускоряется пульс – моему здоровью такое точно не на пользу.

– А он был миленький, хоть и прослужил недолго, – говорю я, пытаясь разрядить обстановку. – Я про костюмчик.

– Прекрасный костюм.

Я раскрываю ладонь, и Натаниэль берет меня за руку.

Так мы и засыпаем – держась за руки. Некоторое время спустя я просыпаюсь, а его уже нет. Хлопает ткань, занавешивающая вход в палатку, и появляется Сун. Он внимательно рассматривает капельницу, что-то проверяет, будто знает, что делать.

– Где Натаниэль? – спрашиваю я.

– Я его отослал. Ему отдохнуть надо. – Он садится на стул рядом с кроватью, слегка откидывается на спинку.

Мы оба молчим. Сун задумчив, и я гадаю, много ли ему известно. Он проницателен. Может, он и не знает, что Натаниэль уже какое-то время живет со мной, но точно заметит, что за последние две недели мы сблизились.

– Ну что скажешь? Будешь запугивать, чтобы я держалась от него подальше? А то я знаю, что ты сказал Дженни.

Когда Джеву только начал встречаться с Дженни, Сун пытался ее отпугнуть. Сама Дженни считает, что он хотел «испытать» ее, а заодно защитить Джеву от возможного скандала, но, как по мне, Сун повел себя как придурок.

– Я ведь и правда что-то сказал, да? – Он почесывает подбородок. – Черт, лезу в чужие дела как мой дед. – Он фыркает себе под нос. Ему, может, и весело, а Дженни с Джеву из-за этого чуть не расстались. – В любом случае, – продолжает он, не сводя с меня темных глаз, – тебя вряд ли что-то отпугнет, Мин Сори.

– Когда вернемся в Сеул, поговорю с мамой. Скажу, что хочу снова с ним встречаться. Я хочу, понимаешь? Я хочу Натаниэля.

Сун вздергивает бровь.

– При такой формулировке тебе точно не откажут, – с расстановкой произносит он. – Даже я немного покраснел.

– Правда, что ли? – хмурюсь я. – Ты какой-то бледный.

– Я покраснел изнутри.

Он встает.

– А вообще я зашел убедиться, что ты в порядке. Кроме того… – протянув руку, он заправляет мне за ухо прядь волос, упавшую на лицо. – Дженни я не знал. А тебя знаю. Я всегда буду на твоей стороне.

Отчего-то у меня наворачиваются слезы на глаза. Сун, конечно, бывает саркастичным и холодным, но он всегда действовал в моих интересах, был мне как старший брат. Как лучший брат.

– Спасибо, оппа.