Асфодель (ЛП)

Вместо ответа, Гермиона снова уткнулась в ладони и горько расплакалась. Но теперь, к скорби о погибшем друге, присоединились опасения другого рода: она хорошо понимала, что сейчас, опухшая от слез, выглядит далеко не лучшим образом и приготовилась выслушивать саркастические замечания Малфоя насчет ее внешности. Но, должно быть, его сейчас занимали совсем другие мысли, потому что с его стороны не прозвучало ни одной колкости.

Вернувшись в поместье она призвала себе на помощь все силы, чтобы достойно встретить вспышку его гнева. Она уже настроилась на долгую словесную перепалку, но поступки Малфоя изумили ее до крайности. Судя по его лицу, он действительно намеревался закатить скандал, но почему-то не сделал этого. Наоборот, внимательно выслушал Наоми и (совсем уж неслыханно!) взял на руки Эванну. Когда он попросил указать дорогу в детскую, и не захотел отдавать спящую девочку, ей вообще показалось, что, возможно, вместо Драко под действием оборотного зелья скрывается кто-то другой. И вот, пожалуйста! Не успела она порадоваться таким волшебным переменам, как его злая сущность проявила себя во всей красе. Настоящий Малфой показался тогда, когда схватил ее в коридоре и стал задавать какие-то дурацкие вопросы… Запястья все еще ныли от его грубых прикосновений, и Гермиона, почувствовавшая себя абсолютно потерянной, захлебнулась в рыданиях. Никогда еще она не ощущала себя настолько несчастной, как сегодня. И все, чего ей сейчас хотелось — свернуться калачиком и вволю наплакаться.

— Понятно, — внезапно донесся до нее спокойный, чуть тягучий голос. — И что? Так и будешь сидеть тут и рыдать? Или все-таки попробуешь отправить нас обратно?

Гермиона могла ожидать любой реакции, но не этой холодной рассудительности. Поэтому, от неожиданности, даже перестала плакать. Подняла мокрое от слез лицо и непонимающе уставилась на Малфоя. Отправить нас обратно? Да как у него язык повернулся? Гарри погиб, а он…

Драко закатил глаза, и Гермиона вспыхнула от гнева: как смеет он кривляться и делать вид, что ничего не произошло?!

— Ты!.. — вскипела она. — Просто ты терпеть не мог Гарри! Представляю, каким радостным тебе показалось известие о его смерти!

Защищая друга, она собиралась наговорить ему уйму неприятных вещей, но Драко только отмахнулся от нее, как от надоевшей мухи:

— Не говори ерунды! Мое отношение к Поттеру не имеет никакого значения, Грейнджер. Тем более здесь. Ты просто забыла, что место, в каком мы очутились, ненастоящее. Его не существует в реальности! Я не знаю, что произошло в классе, но все, что случилось, лишь результат ошибки этого придурка Лонгботтома.

— Невилл никакой не придурок, Малфой! — возмущенно воскликнула Гермиона, яростно вытирая мокрые щеки. Мерзкий хорек! Надутый, высокомерный гаденыш! — так и рвалось с языка, но ничего из этого она так и не сказала, потому что Драко, ухмыльнулся и вполне миролюбиво изрек:

— Да брось, Грейнджер. Лонгботтом — самый настоящий придурок. И ты прекрасно знаешь, что я прав. Иначе он перестал бы с завидной регулярностью взрывать все подряд, как какой-нибудь нерадивый первокурсник.

Полная решимости бросить ему в лицо все обидные слова, какие только могли придти в голову, Гермиона уже открыла рот, но в это момент Малфой перевел разговор на другую тему:

— Речь сейчас не о нем, а о том, что если ты не хочешь до скончания века оставаться моей женой, навсегда оторванной от своих драгоценных друзей, то тебе стоит перестать страдать и помочь мне в поисках выхода из сложившейся ситуации.

Гермиона поджала губы. Как бы не было неприятно сознавать, но факт оставался фактом: в словах Драко заключалась истина. Как же я позволила себе так забыться, что поверила в реальность происходящего? И даже согласилась с тем, что Гарри… — закончить мысль ей показалось неописуемым кощунством. Все еще недовольно сопя, она задумчиво посмотрела в его глаза, глубоко вздохнула и поднялась с пола. На ее лице была написана такая суровая решимость, что Малфой, уже приготовившийся к очередному спору, прищурил глаза. Стоя напротив друг друга, они напоминали собой двух дуэлянтов, готовых сразиться в схватке. Но вместо ожидаемого боя, Гермиона еще раз глубоко вздохнула и мысленно приказала себе: Соберись. Гриффиндорка ты или нет, в конце-концов? А, значит, умей достойно проигрывать. Скрестила на груди руки и размеренно проговорила:

— Знаешь, Малфой, я тебе сейчас кое-что скажу, и ты, уж сделай одолжение, прими это к сведению. Потому что от меня ты этого больше никогда не услышишь. Возможно, я бываю очень упрямой, но я не так глупа, как ты, наверное, считаешь. А еще, я умею признавать свои ошибки. Поэтому, да — ты абсолютно прав…

У Драко рот распахнулся, услышав подобное заявление. Но он тут же его закрыл, приосанился и самодовольно хмыкнул.

— …я действительно позволила себе расслабиться, приняв все происходящее за реальность, — стараясь не замечать его сияющей физиономии, продолжила Гермиона. — Но эта жизнь, в какую мы попали, не может быть настоящей, поэтому я сделаю все от меня зависящее, чтобы вытащить нас отсюда.