Ашантийская куколка

— Спокойствие, господа, спокойствие! — встал на защиту выступавшего председатель. — Господин Поку, вам слово.

— Благодарю вас, господин председатель. Как бы то ни было, уважаемые господа, но раз Анква, из–за которого и началось данное дело, находится ныне на свободе и снова пользуется всеми гражданскими правами, то надо признать несправедливым тот факт, что лица, прямо или косвенно пострадавшие из–за него, и сейчас, после его освобождения, несут наказание.

— Что вы хотите этим сказать, уважаемый господин Поку? Разве удостоверение на право торговли на рынке, изъятое у Амиофи, ей не возвращено?

— Об этом именно я и хотел сказать. То, что Амиофи снова получила право торговать на рынке, конечно, хорошо. Но разве вы забыли, при каких обстоятельствах ей удалось получить это разрешение?..

Снова послышался ропот — собравшиеся считали, что это к делу не относится. Надо выяснить, как того требовал Доктор, кто допустил такой промах, что повлекло за собой демонстрацию рыночных торговок. Именно в этом плане, и только в этом плане, должен был обсуждаться данный вопрос. Однако почтенный господин Поку не сдавался:

— Только что один из моих почтенных коллег вполне справедливо заметил, что до демонстрации все наши усилия были направлены на благо общего дела нации. Теперь я позволю себе задать вам вопрос: «А что сделано нами после демонстрации?»

Тут поднялся такой галдеж, что трудно было разобрать, чего именно хотят члены комиссии. Зал успокоился не сразу. Но почтенный господин Поку держался стойко и постепенно добился своего: присутствующие вынуждены были признать позицию господина Главного инспектора по отношению к Спио несправедливой. Комиссия пришла к выводу, что только благодаря своевременному вмешательству рядового чиновника удалось восстановить порядок среди демонстрантов и тем самым избежать ненужных жертв: могли быть не только раненые, но и убитые. Эта истина, бесспорная для любого, кто подошел бы к этому вопросу непредвзято, была важнейшим открытием для большинства членов следственной комиссии. Дело не только в том, что она дала новый толчок дискуссии, но главное, она направила ее по новому руслу. И если составить список лиц, «ответственных за беспорядки», как того требовал в завуалированной форме Доктор, оказалось не так–то просто, зато стало возможным назвать имена тех, кто по доброй воле способствовал поддержанию порядка в стране. Такой поворот от политики к дипломатии — широко распространенный прием, весьма к тому же удобный, потому что ничья совесть при этом не страдает. Решение комиссии теперь могло быть сформулировано примерно так: «Мы, члены следственной комиссии (…), собравшись на наше шестое заседание (желательно указать дату), пересмотрели заново дело Амиофи и констатировали то–то и то–то (следственные комиссии всегда что–нибудь да констатируют — так уж положено); исходя из вышеизложенного и принимая во. внимание… одобрили принятое партией решение разобраться в деле, которое для многих граждан оставалось неясным, единодушно одобряем инициативу его превосходительства многоуважаемого Доктора, премьер–министра страны, создать данную комиссию; отмечаем также, что в этом деле каждый шаг, предпринятый со стороны лиц, в честности коих мы полностью уверены, был, за исключением демонстрации рыночных торговок, направлен на укрепление мира и порядка в стране. Вследствие этого считаем нецелесообразным придавать существенное значение допущенным в отдельных случаях ошибкам, что вполне можно исправить. Предлагаем также не оглашать фамилии лиц, которые в силу недопонимания явились как бы первопричиной вышеупомянутых прискорбных событий. Наконец, предлагаем признать невиновными всех тех, кто из–за своего участия в событиях, непосредственно связанных с данным делом, был лишен возможности пользоваться свободой, и вернуть им все, чего они были временно лишены».

Текст этого решения был принят единодушно, все члены комиссии пришли к заключению, что созывать седьмое заседание нет необходимости. Конечно, злые языки тут же принялись толковать все иначе: «Вопрос был так быстро решен потому, что комиссии просто надоело заниматься делом Амиофи». Как будто бы дело, которым специально занимались члены комиссии, могло им «просто надоесть»! До сих пор люди никак не могут избавиться от порока злословия!