Ашантийская куколка

— Да… Я ее долго убеждала, что у меня нет никакого романа с доктором Бюнефо, но она мне такого наговорила, что я не выдержала и решила ей за это отплатить и толкнула ее ногой, только слишком сильно, даже мне самой больно стало, правда, потом, когда ее чуть не задавило, мне уже не до боли было. Короче говоря, до сегодняшнего утра я была уверена, что ты собираешься замуж за Бюнефо, и, веришь ли, порадовалась за тебя. А сегодня утром я получаю письмо от Спио. Вот оно. Ты же умеешь читать лучше меня, Анжела, поэтому возьми его и прочитай, тебе сразу станет все ясно.

Анжела взяла письмо и при свете фонаря начала читать.

— Ну, теперь я вообще ничего не понимаю, — сказала она. — Ты мне говоришь что–то о Бюнефо и обо мне, а Спио, очевидно, понял все наоборот: замуж за Бюнефо, судя по его словам, хочет выйти Джин.

— В этом–то и дело. Сейчас я тебе все объясню. Чтобы меня запугать и пристроиться к Бюнефо, Джин притворилась, будто ее заботит только твоя судьба, и ничья больше. Иначе говоря, пользуясь вашей дружбой и твоей репутацией, она пытается устроить свое собственное счастье.

— Ах, мерзавка! — воскликнула Анжела. — Правда, я всегда подозревала ее в нечестности, но не до такой же степени! Вот мерзавка подлая!

— А в какое она меня–то поставила положение, понимаешь? Я теперь и не знаю, как выпутаться. Ведь моя бабушка считает, что я навеки прикована к рынку, кто бы ни был мой муж и кем бы я сама ни стала в обществе. Для Мам быть рыночной торговкой это значит безвыездно жить в Аккре и заниматься делом, которому она меня научила, и дело это, признаться, мне очень по душе. А вот Спио теперь требует, чтобы я вышла за него замуж и немедленно переехала к нему в Тамале и жила там до тех пор, пока не кончится его служба.

— Вот подлая! Ее надо как следует проучить! И сделать это нужно обязательно! Ах, мерзавка!

Анжела так разозлилась, что решила уйти с танцев, даже не попрощавшись с господином Адо. Здесь это самое обычное дело: можно прийти вечером на танцы с одной девушкой, а уйти с другой, впрочем, этим же правом пользуются и девушки — жизнь на нашей планете ничуть от этого не страдает.

Эдна же знала, что в принятом ею решении свести свои личные счеты сделан пока лишь первый шаг, а окончательный вариант будет продуман завтра, ясно, при участии тетушки Принцессы. Домой она вернулась никем не замеченная. Так Мам и не узнала никогда, что ее внучка этой ночью посетила «Отель Си Вью».

12

Шестое заседание партийной следственной комиссии, которая вот уже несколько месяцев занималась делом Амиофи, никак не могло прийти к определенному решению. Как и во время пяти предыдущих заседаний, члены комиссии произносили громогласные тирады, несомненно отрепетированные заранее, стараясь поразить своим ораторским искусством аудиторию, впрочем весьма немногочисленную. Речи следовали одна за другой, но выступавшие со спокойной совестью забывали основную цель заседаний, а именно: выяснить наконец причину создавшейся критической ситуации и доложить об этом так, чтобы все стало ясным если не широкой публике, то, во всяком случае, членам партии, которые платят партийные взносы и носят партийные билеты, с проставленными в них соответствующими номерами. Однако Доктор дал совершенно точное указание: выяснить, как могла при существующей демократии состояться уличная демонстрация рыночных торговок. Иначе говоря, потребовал назвать конкретно фамилии лиц, ответственных за эту акцию, которую он сам считал несправедливой и которая могла бы запятнать кровью честь всей нации, если бы не вмешательство какого–то рядового чиновника. Надо сказать, что с тех пор, как страна пришла к политической независимости, впервые произошла такая демонстрация. Реакция правительства свидетельствовала о его твердой решимости не позволять никому сеять смуту в стране, которая только после ухода последних колонизаторов вступила на путь прогресса. Такой именно и напрашивался вывод при беглом рассмотрении вопроса. Более же глубокий анализ показал, что расследование, начатое по требованию самого Доктора, не двигалось с места, ибо ведущие его «ответственные» лица в основном были влиятельными партийными деятелями. Но самое любопытное заключалось в том, что некоторые из этих «ответственных» лиц сами входили в следственную комиссию. Доктор же, обязанный партии тем, что она привела его к власти, не хотел принимать никаких решений без предварительного обсуждения вопроса с теми, чьими голосами он прошел в премьер–министры. Это было еще тогда, когда он со всем пылом старался проводить в жизнь основные принципы демократии. Судя по рассказам, любая, даже самая незначительная его речь, обращенная ко всему народу или, как он выражался, ко всей африканской нации с каким–либо призывом, готовилась совместно с целой группой партийных деятелей. Однако такие дела, как, скажем, дело Амиофи, показали Доктору, что его сторонники и его партия отнюдь не жаждали демократии, и это лишь усугубило его диктаторские замашки, а к чему это привело, читатель знает.